Алмазная Грань (СИ)

Серый рассвет очертил углы комнаты, погрязшей в темноте, и только тогда я отложила книгу в сторону. Локти затекли от долгого лежания. Но я читала — сначала чтобы не свихнуться от слов Лукаса, а затем — потому, что история увлекла меня. После романов, которые предпочитала Мария, в этом не было ничего удивительного. Заснула я не сразу. Ночной визит Лукаса и его слова научили тому, что не стоит форсировать события. На этом этапе у меня не было права шутить, флиртовать и относиться нему, как к равному. Что ж, Вика не дура, чему есть красноречивое подтверждение. Вика усвоила урок.

Надрез на спине затянулся быстро. Еще четыре дня я пролежала в медотсеке. Слава богам, Лукас охранял мо интеллект и не хотел, чтобы он деградировал от чтения бульварных романов. Каждый раз на моем столе появлялись новые книги. Диапазон жанров был разным: от Эрих Мария Ремарка до «Марсианских хроник» Брэдбери. От безделья и в стремлении избежать тревожных мыслей я проглатывала все, что мне приносили.

Конечно же, в обители зла не могло все быть спокойно. Несколько раз я видела, как приносили девчонок, избитых, поломанных, в крови и без сознания. Мария сразу приступала к делу, закрыв двери своей лаборатории. Что с ними было и удалось ли спасти хоть одну из них, я не знала. Медотсек имел несколько входов, и мимо меня они больше не проходили.

Хорошо, что в тот момент я не узнала, куда девается отработанный материал и какая во всем этом роль Марии. Наоборот, думала, что этим несчастным повезло, в отличие от той же Люды — их пытались вылечить и спасти. Узнай я правду, сломалась бы быстро. И, что не исключено, пополнила бы их ряды как самое большое разочарование Лукаса. Пока же я анализировала свои ошибки и выстраивала новую, не столь форсированную стратегию собственного выживания.

Когда я вернулась в свою комнату, выдохнув от облегчения, что меня не лишили этой привилегии и не понизили до статуса других девчонок, Вэл устроила мне экзекуцию — восковую эпиляцию. Я стойко вытерпела боль. Подумаешь, еще одна ступень совершенствования на пути к сердцу и сознанию Лукаса. Я не имела права выглядеть неухоженно. Мой тонкий ум могут заметить не сразу, а колючие ноги — заметят в первую очередь. Затем подруга привела мастера маникюра и педикюра. Тогда я узнала, что у главы синдиката фетиш на французский маникюр. И не догадывалась, что более десяти лет не буду изменять этому дизайну.

Во время прогулки я встретила Юлю. Меня немного удивил тот факт, что девушка держалась настороженно, тем самым подчеркивая пропасть между нами. Сказала только, что Альфия сходит с ума день за днем, и это страшно. А еще к ним подселили новую девочку, эта от шока даже не разговаривает. Мне стало неприятно, и я поспешила прекратить разговор. Уходила и чувствовала, как Юля смотрит мне вслед с необоснованной завистью. Серьезно? Она думала, я прохлаждаюсь в изоляции?

А я продолжала бороться со скукой и считать дни. Теперь я старалась всегда выглядеть на миллион, ожидая визита Лукаса. Даже среди ночи я была во всеоружии. Но он и тут сумел удивить. Потому что в следующий раз предупредил о своем визите за несколько часов.

Я надела один из брючных костюмов кофейного цвета, распустила волосы, накрасила глаза и губы. В тот момент ко мне вновь вернулось волнение. Я помнила его последние слова, помнила острие ножа, рассекающего плоть. Что он придумает на этот раз? И, самое главное, удастся ли мне выйти из его кабинета живой?

Я постаралась гнать прочь шокирующие мысли. Не позволить им закрепиться в сознании. В этих гротескных картинах я либо теряла голову в руках злодея… либо меня волокли прочь, намереваясь продать первому извращенцу, потому что я разочаровала главного.

Когда за мной пришли, я позволила себе небольшой бунт: остановилась у зеркала, пытаясь заглянуть в глубину своего сознания и понять, как именно действовать дальше. Какая разница, если сейчас я буквально иду по минному полю, и каждый шаг может стать фатальным? Я заслужила небольшую отсрочку приговора.

«Что же тебе надо?» — спрашивала себя мысленно, будто надеялась, что придуманная мною, но казавшаяся такой логичной связь подскажет ответ на вопрос. Увы, только надрез вдоль спины запульсировал жаром, на доли секунды, и я затрясла головой — казалось, что тону в отражении собственных глаз.

Мой опыт общения с мужчинами сложно было назвать колоссальным. Я была из тех девчонок, для которых куда ценнее качество, а не количество. Приятельницы с выпускных классов вовсю трахались с одноклассниками и папиками на иномарках, хвастаясь своими победами и цинично высмеивая инакомыслящих. Но я никогда не стремилась быть похожей на них, хотя остаться белой и незапятнанной в подобной компании было, мягко говоря, сложно. Да я, собственно, и не осуждала никого из них, всегда смотрела сквозь гендерные стереотипы. Все эти альфачи, прокуренные, агрессивные, переговаривающиеся с приблатнённой хрипотцой, были для меня открытыми… не книгами, это громкое заявление, скорее, блокнотами.