Алмазная пыль

Яша живо заинтересовался, поднял голову. Кажется, в его глазах я снова стала не совсем безнадежной.

Сколько жемчужин у Маргариты?

Столько же роз влево и вправо, и снова влево.

Живите в мире, мои дети, лишь тогда откроются вам все двери.

Жемчужины Маргариты – это не тиара. Тиара здесь вообще не при чем! Жемчужины Маргариты – это ее дети, внуки Карла фон Гирса, дороже которых у него ничего не было. И внуков именно трое. Как и механических роз на фонтане в парке особняка…

– Тот фонтан с тайником, где Карл фон Гирс спрятал ключ от своей старой мастерской… я ошиблась, когда думала, что механические розы на нем нужно вращать двадцать шесть раз – по числу жемчужин. Должны быть другие числа – хорошо известные и тебе, Гриша, и Кики, и Георгу. Что-то связанное с вашей семьей, может быть, с детством…

– День рождения матери? – предположил Яков, быстро подключившись.

– Она родилась первого марта, – охотно подсказал Гриша. – Это и есть отгадка?

– Единица?.. Вряд ли. Тогда бы тайник открывался всякий раз, когда кто-то повернет механические розы хотя бы единожды. Нет, это числа, но они должны быть чуть сложнее… три разных числа.

– Дни рождения всех трех внуков! – Яков живо соскочил с места и от волнения взъерошил волосы.

– Да, возможно… – медленно согласилась я. – Твой дедушка, Гриша, был достаточно сентиментален, чтобы в качестве пароля взять именно дни рождения внуков. Ты ведь помнишь, когда родились твои брат и сестра?

– Разумеется… Кики – восемнадцатого июня, я – тринадцатого ноября, а Георг… десятого августа.

С ума сойти, Гриша еще и Скорпион… А я Рак! Да мы идеальная пара, если верить «Космополитен»!

Но я тряхнула головой, нахмурилась и постаралась быть серьезной:

– Десять-тринадцать-восемнадцать… Значит, это и есть пароль. Нужно попасть в парк особняка и проверить!

– Фон Гирс не пустит нас в парк ни за что, – опять помрачнел Яков. – У меня был отличный план – однако благодаря вам, Григорий Николаевич, тиары больше нет! Как и способа Марго вернуться в особняк…

Я отмахнулась, недослушав его ворчание:

– Чтобы открыть тайник, времени нужно совсем немного! И вовсе не обязательно фон Гирсу знать, что тиары нет! Мы даже можем прямо сейчас поехать: раньше восьми вечера барон все равно не вернется – мы успеем!

– А если он вернется раньше? – мрачно спросил Гриша. – Марго, ты не знаешь моего брата: у него чутье, как у дикого зверя. Готов спорить, он что-то почувствует – и вернется…

Типичный Скорпион – во всем ищет подвох!..

– В таком случае – если он приедет раньше – Яков его отвлечет, – вкрадчиво объяснила я. – Перехватит твоего брата у ворот и скажет, будто явился обсудить что-то насчет тиары. Да что угодно скажет! И скорее уведет его в кабинет, окна которого выходят на улицу, но не в парк. – Я перевела просящий взгляд на Якова – потом снова на Гришу. – Послушайте, чтобы проверить пароль, мне понадобится-то всего пятнадцать минут, не больше!

Яша пожал плечами и согласился:

– Марго права. В любом случае мы не особенно рискуем – даже если ваш брат застанет нас в парке. – Он вынул часы с ласточкой на крышке и сверился со временем: – ну так что? Ежели едем, то надо поторопиться – уже темнеет.

Я с мольбой смотрела на Гришу. Откладывать все на завтра не хотелось: с утра во дворе особняка полно слуг. Да и нервов у меня не хватит ждать до завтра.

– Хорошо, едем… – нехотя согласился Гриша. И тут же поднял указательный палец: – но, учти, Марго, в парк пойду я. А ты будешь ждать на противоположной стороне улицы. Только так!

– Хорошо! – быстро согласилась я.

Если честно, я очень надеялась, что он сам это предложит. Я и в детстве-то была не мастак лазать по заборам, а в этом платье с корсетом подавно.

Был в этом прекрасном плане только один прокол: зря «на дело» взяли меня. Ну есть у нас, у типичных Раков, одна особенность: даже когда нам доверяют такое пустячное занятие, как постоять в сторонке – у нас непременно случается Катастрофа…

* * *

Когда добрались в особняк на Мойке, уже окончательно стемнело. Впрочем, автомобиля фон Гирса, не было ни у ворот, ни у парадного крыльца – что и неудивительно. Я же говорила, он не вернется раньше восьми!

Поступили согласно плану: мы с Яковом как можно незаметнее устроились под навесом какой-то лавки через дорогу от парковых ворот, а Гриша потребовал, чтобы я пожелала ему удачи – потом перебежал проезжую часть и лихо перемахнул через ограду.

Все то время, пока я желала удачи, даже затылок отвернувшегося Якова не одобрял моих действ – а когда Гриша ушел, братец поинтересовался с мрачным ехидством:

– Когда же ты собираешься сказать Драгомирову, что он тебе в прадедушки годится?

– В прапрадедушки, – также мрачно поправила я. А потом легкомысленно пожала плечами: – на смертном одре, может быть, и признаюсь.

Яков не унимался: