Алмазные дни с Ошо. Новая алмазная сутра

Пока Девагит возился с зубами Ошо, ловко орудуя инструментами, Ошо умудрялся говорить без остановки. На типичном сеансе лечения у зубного обычно присутствовали Амрито, Девагит, Нитти, Анандо и я. Анандо садилась справа от Ошо и записывала то, что он говорил. Я же практически всегда сидела слева, рядом с Нитти. Время от времени Ошо вынимал из-под накидки, которой мы его укрывали, руку и махал в сторону Нитти или Ашу, помощницы Девагита, иногда держал кого-то из них за руку, отчего им было очень трудно работать. Или расстегивал на платье Анандо пуговицы и мягко постукивал по ее горлу или по сердечной чакре. Это было очень весело, за исключением того, что я в такие моменты напрочь теряла чувство юмора. Монолог Ошо был примерно таким:

«Я слышу твои мысли… Четана, все не так… Четана, просто наблюдай… Где моя Анандо? – Берет Анандо за руку. – На ее месте должна быть Четана. Это не ее рука… Я не хочу нарушать ничью свободу… Четана, ты заставляешь меня говорить. Я знаю тебя лучше, чем ты сама. Оставь это желание быть нужной. Твоя рука чувствуется иначе. – Берет меня за руку. – Четана, помолчи, просто наблюдай… Отпусти мою руку! – Резко вырывает руку и прячет под накидкой. – Будь здесь, Четана, просто будь здесь. Да, ты можешь плакать. То, что я говорю, может ранить, но что я могу поделать? Я должен это сказать. Просто перестань ревновать… Девагит! („Да, Ошо?“), Четана меня изводит… Ты что, не можешь просто быть? Все, чему я вас учу, это просто БЫТЬ. – Грозит мне пальцем! – Четана, твоя задача – просто быть… Где Четана? Возьми меня за руку, иначе ты пропадешь. Иногда я говорю тяжелые вещи, которые в обычной обстановке я никому бы не сказал. Не обижайся, медитируй… Четана, ты можешь идти и заняться своей работой, если хочешь. Любое оправдание хорошо для подсознания… Я так и слышу твои всхлипывания и звук открывающейся и захлопывающейся двери… Я хочу, чтобы ты была здесь всегда. Но перестань меня просить. Будь молчалива, будь здесь… Я жесток, но мне наплевать на твое сознание… Если ты еще раз попросишь, Четана… Нет! Четана плачет, но слезы не помогут. Видите, как я плачу из-за Четаны? Желание быть нужной – вот от чего ей нужно избавиться… Целая драма на маленькой сцене, где никто кроме меня ничего не осознает… Смех в пустом театре… Что касается понимания, то тут женщинам приходится тяжело… Как же трудно быть мастером… Анандо, запиши, что Четана все еще хочет чего-то, хотя у нее есть все, что я могу ей дать… – Тут он начинает искать пуговицу на платье Анандо, со словами: – Ищу пуговицу… Что случилось с твоей пуговицей? Запиши: „Искал пуговицу, но так и не нашел“. Она должна быть где-то здесь. Ты ее прячешь… Четана, я слышу твои мысли. Постоянная потребность быть нужной. Я хочу, чтобы люди были здесь из-за любви, а не из-за потребности быть нужными…»

Подобные сеансы длились часами, а поскольку Ошо нужно было лечить не один зуб, то эта пытка не кончалась несколько недель. В этот период я не спала, потому что ночью Ошо просыпался, чтобы поесть, каждые два часа. Обычно он звал меня, я приносила ему еду и была с ним, пока он ел, затем мыла посуду. Когда же я возвращалась в постель, мне оставалось спать около часа, и потом снова нужно было нести ему еду. Около двух с половиной месяцев я не спала дольше, чем два часа за раз. Думаю, что у меня было нарушено то, что называется фазой глубокого сна. Потребность видеть сны, видимо, была у меня такой сильной, что иногда сон начинал мне сниться еще до того, как я засыпала. Как-то Ошо сказал, что если человек спит восемь часов, то шесть из них он видит сны.

Меня поражало, в каком беспорядке находилось мое подсознание. Могут проходить дни, месяцы, и все так легко, все идет хорошо, как вдруг тебе выпадает «счастливый» шанс увидеть, что с тобой происходит ночью. Тогда я поняла, что мой ум пребывает в полнейшем хаосе! Обычно человек не осознает всех своих снов, но если его постоянно будить в самой середине сна, он может их осознать. Оказывается, это потрясающе беспорядочное высвобождение подсознания.

Поскольку мой сон был нарушен, я стала, мягко говоря, «уязвимой». Оглядываясь назад, я не понимаю, как это меня можно было так легко поймать на крючок, но Ошо точно знал наши тонкие струны и мастерски на них играл. Мое эго, мой ум, мои мысли были настолько прозрачными – почему же я сама их не видела?