Алмазы Кэрротана (СИ)

Солан усмехнулся, повел плечами, однако ничего не сказал, только опустил голову, позволяя надеть на себя ошейник, и пошел вслед за Ривальдом.

— И зачем я вам понадобился… господин?

Последнее слово было произнесено с едва уловимой издевкой. Ривальд поморщился, отправляя ошейнику приказ чуть-чуть сжаться. Солан захрипел, падая на колени и хватаясь за горло в попытке вдохнуть немного воздуха.

— Я не терплю неповиновения. Надеюсь, что ты это уяснишь… И, чем раньше, тем лучше для тебя. Понятно?

Солан кивнул. Ривальд снял удушье, позволяя храмовому магу вдохнуть немного воздуха. Нестерпимо хотелось поучить его еще немного, однако нельзя было это делать. Храмовник должен был дожить до места активации Ключа, а выглядел он и так не самым лучшим образом.

— Ух ты, — Алоис видимо обрадовался возвращению Ривальда. — А кого это ты купил?

— Его зовут Солан, — Ривальд толкнул покупку к вору. — Вымой его, покорми и осмотри, дотянет ли вообще до места назначения.

— Хорошо.

— А где эльф?

— Ушел куда-то, сказал, что ему нужно купить еще некоторые мелочи.

— Ну ладно.

Ривальд посмотрел, как Алоис берет Солана за ошейник, перехватывая поводок у самого сочленения двух полосок кожи, толкает в сторону бадьи с водой, стоявшей за ширмой в углу комнаты, после чего решил заняться своими делами — требовалось еще раз проверить все карты, наметить маршрут и прикинуть, кто и в какой последовательности погибнет из его спутников.

Из-за ширмы доносился тихий плеск и бормотание вора, отмывающего покупку. У Алоиса вообще была такая странная привычка — что-то невнятно бурчать себе под нос, когда он находился в хорошем настроении.

— Такой тощий, страшно даже трогать.

— А ты его и не трогай, — внезапно развеселился Ривальд. — Пускай сам моется.

— Сам ж сказал — отмыть. Дай мне мою рубашку, я его тряпки постираю.

— Голым походит, — безжалостно отрезал Ривальд. — Не рассыплется.

— Ну, как знаешь, — покладисто согласился эстаниец.

Солан поспешил прижаться где-то в углу, зло пофыркивая на вора, все же накинувшего ему на плечи какое-то полотнище. Ривальд исподлобья разглядывал свое приобретение, чуть кривясь — сплошные кости, еще и крови не хватит на жертву, вот будет весело. Впрочем, не ребенок, вполне взрослый мужчина, так что, может, обойдется все.

— Откармливать, значит?

Алоис вообще удивлялся много чему, вечно распахивал глаза во всю ширь и засматривался на всякие непонятные ему вещи. Но в том, что касалось средств Ривальда, он изумляться отвык давно, так что теперь просто деловито интересовался, до какой степени нужна его помощь.

— Чтоб дожил до Вейдара…

— Жалко, — протянул Алоис.

Ривальд снова поморщился — да уж, проблема. Молодого мага эта парочка еще и жалеть примется, снова начнутся недопонимания. Вернее, эльфу-то, по большему счету, наплевать на все, он вообще к роду людскому относился пренебрежительно. Ему что храмового мага без сил, что полного жизни воина резать — все едино. А вот Алоис все никак не мог отвыкнуть жалеть всяких убогих.

— У него все равно нет резерва, ему от этого больно.

— Ну так резерв ж можно наполнить…

— Смотри, видишь разрезы на его шее? Вон там, под ключицей еще. Это как раз магические метки, выпускающие его силу. Он как пустое ведро без дна. Сколько не наливай, полнее не станет.

— А за что тебя так?

— Не твое дело, — сдержанно огрызнулся Солан.

Ривальд ничего не сказал — с Алоисом пускай развлекаются, сколько вздумают.

— Привет всем, — Верен, отчего-то непривычно веселый, прошел внутрь. — Это кто?

— Ключ.

— Не дотянет, — кратко сообщил эльф после одного пристального взгляда.

— Дотащите, нам только до Вейдара, а там уже все равно.

— Ключ? — Солан попробовал вскочить. — Это что… Стражу Вейдара? Меня?

— Какой умный, — умилился эльф нарочито издевательски.

— Да тебе больно не будет, — «утешил» храмовника Алоис. — Верен умеет резать быстро.

Ривальд даже немного бедного храмовника пожалел — так тот побелел весь, вздрагивая и затравленно глядя на эльфа, поигрывающего кинжалом. А потом закатил глаза, снова весь передернулся и провещал каким-то загробным голосом: — Не верь глазам своим, иначе тебе станет больно, но если не поверишь сердцу — погибнешь.

После чего рухнул на руки Алоису, сперва утащившему храмовника на постель, а потом принявшемуся расспрашивать Ривальда: — Что это?

— Пророк, мать его. Собираемся. Потащите его, как есть. Раз уж его пророчества даже выпущенный резерв не убрал, значит, где-то этот его резерв восполняется, что нам совсем не на руку.

— Выходим?

— А ты слышишь плохо?

Сборы заняли совсем немного времени, еще несколько минут на подхват последних вещей — и вся компания в срочном порядке покинула таверну.

— А он что такое напророчил? — пристал Алоис к Ривальду.

— Понятия не имею, — сдержанно огрызнулся тот, осматривая горы.

— А что ты такое сказал? — неугомонный эстаниец переключился на храмовника.

Солан часто сглатывал, тряс головой и явно не расположен был общаться с веселым вором, но ответить попытался: — Я не помню, я никогда не запоминаю своих пророчеств.

Верен лишь одарил Алоиса каким-то недружелюбным взглядом, однако промолчал.