Алое Пламя (СИ)

— Да, — сипло выдавил Вермир и положил монету на стойку.

Ему не стало легче, лишь разум немного помутился, будто что-то горячее сбросили в желудок, а оттуда поднялся фонтан, бьющий в голову. После второй кружки, пошло обильное слюновыделение, подступала тошнота, в желудке, как в печке, горел огонь, стало тепло. Вермир словно дышал огнём, но только дурнопахнущим, при этом чувствовал, что если выпьет ещё одну кружку, то трактирщику придётся потратить пару дней, чтобы скопить слюны.

Вермира быстро развезло, мир начал пошатываться, но тошнота ушла восвояси, глаза затупились, остеклели. Он что-то неразборчиво бормотал под нос, из глаза катилась слеза за слезой, нос зашмыгал, и всё, что смог сделать, это достать медную монету из мешочка, который со звоном упал на пол, и положить на стойку. Он понимал, что упали монеты, даже видел это, но они не вызывали никаких переживаний, ему было всё равно. И он бы не смог их поднять, не упав.

Трактирщик сгрёб монету под стол и, со стуком, поставил наполненную кружку. Вермир потянулся плавающей рукой к кружке, поднял и опрокинул в рот, но большинство жидкости улетело за шиворот, на торс, плечи, стекая по плащу. Вермир еле встал, шатаясь, его толкнула стойка, а после ударил пол. Мир потух, как будто и был тёмен.

Вермир спал не долго, но полностью в сознание не пришёл, видел какие-то отрывки, звуки, но понять что это — не мог, лишь валялся мёртвым телом.

— Чё он здесь забыл? — спросил Оге, подняв взгляд от булькающего Вермира к трактирщику.

— Пришёл и напоролся, как свинья, — безразлично ответил трактирщик, но страх залез на его плечо, облизывая ухо, он старался этого не показывать.

— Интересно… — промолвил Оге, почёсывая острый подбородок.

— Босс, может, его того, покрошим? — вальяжно спросил рядом стоящий разбойник.

— Ты чё, предлагаешь мне беззащитного пришить? — спросил Оге, немного приподняв плечи. — Думаешь, я беспомощного буду рвать? Да я тебя щас сам зарежу!

— Босс, я не…

Оге схватил руку разбойника и, выхватив из пояса нож, прибил её к столу. Разбойник дико заверещал, схватившись второй, трясущейся рукой за кисть пробитой.

— Ну, чё ребята, порезвимся? — спросил Оге, улыбаясь и оглядывая испугавшуюся, но всё ещё подвластную группу. — Ах, да, слышь ты, у стены, иди, вынеси этот мусор, — добавил Оге, пнув ногу Вермира.

Посетитель безропотно вытащил тело Вермира на улицу, опустив голову. На улице разбушевался дождь, чёрные тучи слепились вместе, словно снежный комок, и обильно полевали грязноватые и вонючие улицы, счищая помёт птиц с крыш.

Вермир проснулся не сразу, чувствовал в темноте, что что-то сильно шумит, что очень мокро и что-то стучит по голове, но понять не мог. Даже когда очнулся, то не мог понять ещё пару минут, мысли утонули в туманном, густом море, они кричали, вопили, звали на помощь, но их никто не слышал.

В затуманенном рассудке, Вермир смог различить двигающуюся к нему фигуру, хоть это могла быть просто игра теней от разряда молний. Фигура увеличилась в размерах, стало заметно, что она несёт фонарь. Человек наклонился над изуродованным лицом Вермира и посветил фонарём. Вермир что-то произнёс в пьяном бреду, но из-за шума дождя разобрать это стало невозможным. Человек встал, схватив его за шкирку, и потащил куда-то в темноту. Плащ натянулся, руки Вермира висели в воздухе, как худые сардельки с вялыми концами. Никаких мыслей, ведь они утонули, никаких чувств, даже трущийся о грязь зад не давал боли, лишь неосознанное изображение, которое постоянно уменьшалось, медленно, словно переливалось, менялось.

Вермир проснулся в чистой, сухой постели с видом из окна на улочку, медленно оглядел комнату и понял, что не знает, где находится. Рядом с кроватью стул, на котором стопка одежды, штаны и белая рубаха с короткими рукавами. На стене весит картина, на которой изображён белый, пускающий языки, огонь во тьме. И больше ничего, пустая комната, даже стола нет. Вермир откинул одеяло, сел и понял, что голый, быстро надел одежду, наспех проверив, нет ли там чего-нибудь, прошёлся до двери, открылась она плавно и бесшумно, и осторожно выглянул. Кроме перил и лестниц он ничего не заметил, медленно, аккуратно спустился вниз и увидел, как какой-то мужчина ест за столом.

— О, вы уже проснулись, — сказал он, даже не посмотрев на Вермира, — прошу, садитесь, позавтракайте.

Вермира это смутило, но его голос что-то напомнил, что-то такое далёкое, но такое знакомое, будто недавно сидело в голове, но выдуло. Он, уже не скрываясь, дошёл до стола и увидел лицо мужчины, его словно ударило лёгким разрядом тока.

— Это вы… — изумлённо проговорил Вермир.

— Я, я, садитесь.

Вермир сел, для него уже была приготовлена порция: тарелка риса с парой кусочков красной рыбы и стакан яблочного сока.

— Но как вы меня нашли? — спросил Вермир. — И что я здесь делаю?

Мужчина поправил монокль и положил серебряную ложку в сторону, на белую тряпку.

— А вы совсем ничего не помните?

— Я помню, как напился, — сказал Вермир и поник. — Это был первый раз, когда я пил алкоголь. А потом… какие-то отрывки, какие-то люди…