Алое Пламя (СИ)

— Даже лучшая идея становится извращённой, — тихо сказал он и перевёл взгляд на Вермира. — Не высохли ещё ваши вещи. Если хотите, то можете идти в этом.

Вермир провёл рукой по лицу, ощущая бугристые шрамы.

— Нет, я подожду, — сказал он.

— Вот и прекрасно.

Дверь вылетела, ударив в стену с размаха, вбежали два человека, несущие тело третьего, которое роняет пятна алой крови. Двое жутко балабонили, кричали, переругиваясь, но Вермир так и не понял, что они говорят. Доктор спокойно стоял и смотрел, как марают вычищенный до блеска пол. Они закинули тело на стол, скинув серебряный подсвечник.

— Док! Док! У Ульриха нога в полной заднице! Сделай что-нибудь, мы заплатим! — закричал один, лысый, небольшого роста, взбудоражено глядя на доктора.

— Попробую, — холодно ответил доктор и медленно двинулся к полутрупу.

— Да быстрее! — закричал второй, с огромным пузом и пышной бородой, в которой можно разглядеть кусочки пищи. Он ненавистно смотрел, как доктор неторопливо движется, заворачивая рукава. — Он же щас подохнет! Шевелись!

— Да не ори ты! — закричал лысый.

Доктор посмотрел на залитые алой кровью остатки ноги, приподнял штанину, несколько секунд посмотрел и положил обратно.

— Он умрёт, — сказал доктор, будто говорил о яичнице.

— Да ты чё! Я тебя щас! — заорал бородатый, подавшись вперёд.

— Заткнись! — угомонил лысый товарища. — Док, неужели ничего нельзя сделать? Ну, хоть что-то!

— Ногу отрезать.

— Ногу? Да зачем он нам без ноги…

— Да ты шутишь что-ли?! — закричал бородач, махая руками. — Ты же врач, дай ему что-нибудь!

— Там не осталось костей, и мяса тоже, всё держатся на паре лоскутов кожи, — хладнокровно сказал доктор, глядя в лицо бородача. — Единственное, что я могу сделать — это отрезать остатки ноги, но это не гарантирует, что он выживет, поскольку организм, видимо, потерял критический запас крови, и продолжает терять. Каждая потраченная секунда его убивает. Зачем вы его сюда принесли — я не знаю.

— Ну, всё, я тебя урою! — прорычал бородач, вытаскивая из пояса нож.

— Успокойся, Димилл! — крикнул лысый, хватаясь за запястье товарища. — Не время размахивать ножом!

— Пусти, я ему кишки наружу выпущу! — неистово заорал бородач, пытаясь пройти сквозь товарища. — Возомнил себя хер пойми кем!

Доктор стоит в метре от взбешённого бородача, их разделяет только лысый, но страха в глазах доктора нет, он спокоен, холодно смотрит бородачу в лицо. Про Вермира же забыли, словно его здесь не существует, он же подумывал о том, чтобы вмешаться.

— Поберегите силы, — сказал доктор, глядя в глаза наполненные яростью, — вам ещё труп тащить.

Бородач зарычал, смог вытащить кисть с ножом и взмахнул, сколько позволила длина руки. Нож прошёл в паре сантиметров от горла доктора, но он даже не пошатнулся.

— Димилл! Идиот, успокойся! — истошно закричал лысый, пытаясь схватить руку с кинжалом, но напоролся на лезвие, распоровшее ладонь, и отдёрнул руку.

Вермир медленно, не торопясь, подошёл сзади к бородачу и в момент замаха успел схватить за кисть.

— М? — произнёс бородач, удивлённо обернувшись. — Ты кто такой твою…

Вермир перебинтованной рукой надавил на плечо, выворачивая руку. Хват ослаб, кинжал ударился о пол, бородач сипло, переходя в хрип, закричал. На миг Вермир вспомнил тот самый момент, в таверне, когда от одной, незначительной ситуации всё перевернулось. Вспомнил и сломал руку в плече, вывернув под неестественным углом. Резкий, как взрыв, треск, словно сломали толстую, сухую ветку, раздался в комнате, отскакивая от стен, как резиновый мяч. Бородач безудержно, прерываясь лишь на то, чтобы вдохнуть воздух, хрипло заорал во всё горло и свалился на пол, прижимая трясущейся ладонью к телу висящую, словно плеть, сломанную руку. Лысый посмотрел на Вермира, приоткрыв рот и зажимая ладонь.

Вермир ничего не почувствовал, ни боли этого человека, ни неприятного, сжимающего уши чувства, ничего, кроме безмятежности. Этот звук, вымораживающий, сводящий сума и толкающий в пучину страха и апатии, звук ломающихся пальцев, он его больше волновал.

— Не обязательно было это делать, — спокойно произнёс доктор.

— Возможно, вы и правы, но однажды я уже это не сделал, и вот чем это обернулось, — ответил Вермир, показав на лицо.

Доктор хладнокровно, неприятно ухмыльнулся и повернулся к лысому.

— Ну, что, будем спасать твоего друга? — спросил он.

Лысый взглянул в холодный, словно ноябрьская ночь, глаз и сглотнул.

— Давайте, — обречённо сказал он.

Доктор достал ножовку из тёмного угла, жгут, вытащил из стоящего там же чемоданчика пару бинтов и положил всё на стол, совершенно не торопясь. Бородач всё ещё на коленях, пытается унять боль в кровоточащей, непослушной руке, но лысый пинком согнал его с места. Бородач ничего не сказал, лишь мычал сквозь сжатые зубы, и отполз в сторонку.

— Кто держать будет? — спросил доктор, затягивая жгут.

— Вы думаете, он очнётся? — удивлённо и испугано спросил лысый.

— Когда начну пилить кость, то мозг заставит его проснуться, хоть и не полностью, но он придёт в сознанье, — ответил доктор.