Алое Пламя (СИ)

Пламя медленно, нехотя угасло, превращаясь в маленький шарик, а после и вовсе распалось. Пасть закрылась, но Вермир не мог унять дрожь, разогретое тело выливало пот, словно после пробежки.

«Так лучше?», — дракон развернулся и буднично направился в пещеру. — «Собрался на открытом воздухе спать?»

Вермир поднялся, чувствуя, как из ног испарилась сила, и пошёл за драконом, вдыхая сгоревший воздух.

— Определённо лучше…

Дракон лёг, положив голову на сложенные лапы, и прикрыл глаза. Вермир встал, рассматривая, куда бы он мог пристроиться, дабы не промёрзнуть до костей, но кроме бездушных камней и огромного чешуйчатого, ничего не нашёл.

«Если хочешь, могу камень расплавить. На ночь тепла хватит», — предложил дракон.

— Нет, не так уж и холодно, потерплю.

«Как пожелаешь».

— Конечно, в идеале бы поспать в кровати… — мечтательно сказал Вермир, вздохнув.

«Так ты всё же хочешь покормить волков? Я это знал».

— Хех. А как ты узнал?

«Ты же знаешь ответ».

— Нюх? Острый. Надеюсь, ты не думаешь, что я рассчитывал на твою помощь с самого начала? — спросил Вермир, садясь в позу лотоса.

«Конечно, нет. Тогда бы ты не сопротивлялся».

Вермир посмотрел на силуэт крыла в темноте и вспомнил, зачем ещё сюда пришёл.

— Кстати, — сказал он, вытаскивая бинт, — как твоя рана? Может, стоит перевязать?

Дракон приоткрыл правый глаз наполовину, глянул на бинт, Вермира и закрыл.

«Тебе нужнее. К тому же, мои раны зажили».

Вермир незаметно качнул головой, хоть знал, что дракон не видит, и начал перевязку, содрав жалкие остатки старой. От контакта с такой высокой температурой, раны на предплечье превратились в одно, огромное, красное, воспалённое пятно, которое так и гляди расплавиться. На плече воспалилась лишь одна сторона, а вторая ещё кровоточила. На голове пара небольших дырок, из которых давно выпарилась кровь, и Вермир не стал её перебинтовывать, потому что не хватило бинтов.

— Я понял, что ты не хочешь дарить ложные надежды, но ведь поговорить мы можем? — прервал тишину Вермиру, взглянув на мерно дышащего дракона. — Просто мне больше не с кем.

«Можем, но я буду предельно честен».

Вермир тихо вздохнул, набираясь решимости.

— Если ты знаешь, кто я… то у меня много вопросов.

«Не сдерживайся».

— Ты знаешь, кто оставил меч в твоём нёбо? — спросил Вермир, еле заметно сглотнув.

«Конечно».

— Что стало с хозяином меча?

«Не знаю».

— Извини, — с тучей сожаления сказал Вермир, — но мне необходимы подробности.

Дракон открыл глаза, выпустив воздух из заживших ноздрей.

«Эта битва… она была поистине на выживание. Он умело орудовал мечом, но смог лишь немного коснуться крыла. Как же всё же поражает сила этой стали… невозможно было и представить, что наше пламя способно создать что-то подобное… Я загнал его в угол и начал заряжать пламя, он не испугался, прыгнул и засунул меч нёбо, я схватил его лапой, и тогда он зацепился за ноздри. Что было дальше? Он оказался у обрыва и спрыгнул. Меч я вытащить не смог».

— И ты не убил меня при встрече, но почему? Это ведь странно… ты уже тогда знал, кто я?

«Ты тоже не убил меня при встрече», — утомлённо ответил дракон, выпустив клубы воздуха. — «Это тоже странно».

— Я не убийца, я уже говорил. Я являюсь щитом, который защищает, но никак не мечом, который нападает. Мои действия являются ответом.

«А почему ты решил, что я — убийца?»

— Ну, меня хотя бы не хотел убить дракон.

«Ведь это разные существа с разными составляющими памяти, где тут найти логическую цепочку между ними? Они разные и не отвечают за чужие поступки, хоть и являются представителями своего вида. Тебе не кажется, что считать целый вид врагами, с едиными, как капли, чертами — странно? Даже у муравьёв есть различия».

— Прекрати, — уныло сказал Вермир, закачав головой. — Ты такой один, больше нет дракона, который мыслит подобно или, хотя бы, на порядок ниже. Всё что я вижу, это непонятно как зародившийся гений.

«Ошибаешься, дело далеко не во мне, не в моём разуме. Тебе никто не скажет разгадки, придётся лишь довольствоваться домыслами и подключить веру».

— Дай хотя бы пару намёков. Скоро я потеряю внутренний облик, стану иным. Я чувствую это, знаю, моё сердце поменяет цвет. Пока я ещё тот, кого ты знаешь, дай подсказку.

«А что будет потом? Придёшь и выпустишь меч? Я дал тебе достаточно, чтобы ты всё понял».

— Ты знаешь, моя душа чиста… была. Подобные мне имеют такие же души, но когда она чернеет то… идея, мысль теряет вес. Я одно из олицетворения защиты, когда я прекращу быть только щитом, а это уже произошло, то, что останется от меня? Потеряю себя, так и не приобретя.

«Тебя не жалко, прекрати раздувать мыльный пузырь. Ну, станешь и станешь, что в этом такого ужасного? Ведь ты не потеряешь рассудок».

— Мне дали силу, — медленно произнёс Вермир, смотря в пол, — я не могу ей пользоваться в плохих целях, тогда я оскверню не только себя, но и тех, кто дал силу.