Альпийская фиалка

В Сабу также имеются высокие, стройные кипарисы, но жители его теперь не поклоняются солнцу, быть может, потому, что здесь, в темных лесах ущелья, редко бывают солнечные дни.

Однако и теперь кипарисы почитаются священными; цветными паласами обматывают люди их стволы, чтобы избавиться от болезни, от дурного, злого глаза.

В деревне Сабу живут татары. И оттого, что они сектанты, их с давних времен высмеивали, подвергали преследованиям.

Сабу глубже спряталась в свою скорлупу, крепко придерживаясь древней веры своей. И в течение многих лет ни одно новое слово не проникало и не произносилось в деревне Сабу, все осталось таким, как и раньше, все застыло в своей неподвижности, в своей раз навсегда принятой форме.

И непроходимый лес остался покрытым густой листвой, лучи солнца бессильны были проникнуть в глубины лесов, бессильны были разогнать густые тени, обступившие те недра лесов, где гнили упавшие деревья, где земля, деревья и листья на них покрывались зеленой плесенью.

В Сабу не стригутся: здесь считают смертельным грехом снять усы или бороду. И потому мохнаты и длиннобороды здесь люди. Грудь и впадины ушей зарастают волосами. Волосы свисают до бровей: не видно и лба. Как крылья ласточки, черны бороды у них, усы срослись с бородой. Когда же, улыбаясь, раздвигаются губы, обнажаются перламутровые зубы, такие же прозрачные и чистые, как ключевая вода.

Мрачна Сабу. Это лес приучил ее жителей ходить с нахмуренными, нависшими бровями под тенистыми деревьями, крепко сжимая в руке рукоятку острого топора. Этим топором можно не только рубить деревья> но и разрубить черен медведя, подобно легендарному герою Гевушу.

Они не берут себе в жены девушек из чужих сел.

Да и соседние деревни редко соглашаются выдать своих дочерей за жителей Сабу, ибо эта секта имеет свои тайные обряды, про которые в соседних деревнях рассказывают тысячи историй и легенд. Но обряды эти совершаются тогда, когда во всей деревне нет ни одного чужого человека, и, естественно, правду о них знают лишь немногие, хотя некоторые утверждают, что сами были очевидцами.

Вначале в Сабу существовал обычай, согласно которому женщина должна была жить с несколькими мужчинами, но затем из Ирана явился глава секты и объявил, что пророк больше не приемлет этого обычая.

Это было давно. Правда, и теперь многие говорят, что в деревне Сабу и до сих пор существует этот обычай, — подобно скрытому золой огню дымится, теплится он.

Бывает такая ночь, когда на небе не видно ни луны, ни звезд. Тучи и туман спускаются на лес, скользят по ущельям, расстилаются над деревней, как дымом заволакивая дома и саманники. В эту ночь вместе с туманом проходят по улицам села и дикие лесные звери. Медведь, запуская лапу в облепленный навозом корзину-улей, лижет ароматный мед, волк, разрывая острыми клыками курдюк барана, сосет теплую кровь. Напрасно скулят собаки, прячась в. стогах сена.

В эту ночь дети села Сабу зарывают головы под подушки, многие же плачут.

Если бы было светло, можно было бы видеть женщин и девушек Сабу, стоящих на кровле молельни, тесно прижавшихся друг к другу, подобно испуганному волком стаду.

Внизу, внутри, несколько человек в темноте причитают, подобно плачущим над покойником женщинам, жалостно всхлипывают, произнося какие-то арабские слова, читают молитвы. После каждой молитвы во тьме поднимается к отверстию на кровле целый лес мохнатых, волосатых рук. Сверху какая-нибудь женщина бросает вниз часть своей одежды, шаль с головы, цветной пояс. А там, внизу, каждый старается поймать брошенное, и кому выпадет на долю шаль или пояс, тому будет принадлежать после молитвы и до рассвета хозяйка этой одежды.

Ночью же направляются в лес. Нет ни луны, ни звездного света.

Тучи — ватное покрывало для старинной секты…

2

Было время, когда начальником стражи на берегу Аракса был казачий офицер. Сеид[20] спокойно переходил границу, и, когда его лошадь, подобно веслам, рассекала ногами волны реки, Араке обдавал полы его шелкового одеяния мутными каплями воды. Казак, посмеиваясь в ус, спокойно наблюдал эту картину. Ведь как раз в эту ночь должен был он превратить полученные от Сабу деньги во множество бутылок водки.

В то время как Араке омывал своими мутными водами подол одежды потомка пророка, а всадники, выехавшие ему навстречу, произносили арабские слова молитвы, — в то же время в деревне Сабу юная девушка, одна, стоя перед станком, ткала ковер.

У девушки было много тонких косичек, а на концах — привешены колокольчики.

Девушка, поворачивая голову то вправо, то влево, брала своими пожелтевшими пальцами разноцветные нитки, ловкими движениями соединяла одну с другой, завязывала концы оборвавшихся ниток и затем длинным гребнем расчесывала, приглаживала узелочки. Казалось, то паук плетет свою паутину.

При каждом ударе гребня по сотканному приходили в движение разноцветные моточки, звенели на косичках колокольчики.

Складывались нити, и получались узоры: листья, гранатовые ветки, а рядом с листьями пара крыльев, которые казались девушке певчей птицей.