Альпийский узел

Голова в кепи мелькала между валунами. Потом немец выбрался на открытое пространство и направился к перекошенной скале, напоминающей разъеденного трупными пятнами исполина. Присмотревшись, Андрей обнаружил, что под этой скалой проходит дорога, – очевидно, она огибала по крутой дуге участок, где находился пост.

– Пойдем за ним, товарищ майор? – осведомился Грачев.

– Не пойдем, – принял решение Гордин. – возвращаемся. За скалой их база, там нас сразу засекут. Пойдем в сумерках, не раньше, и всем составом. Если снимем часового, то можно пробежать по дороге, чтобы не ломать ноги в этих камнях. Пошли, Грачев, мы хорошо поработали, до вечера можно отдохнуть…

К своим вернулись уставшие. Голова трещала от постоянного напряжения. Раздвинулись скалы, пропустили уставших путников. Их встретили оживленными голосами. Из-за камня высунулась сосредоточенная физиономия Маркуши, за ним еще двое.

– Все в порядке, товарищ майор?

– Более чем, лейтенант. Поощри своего бойца, у него явный талант. Так, все ко мне.

Гражданам другой национальности пришлось дублировать по-немецки. Дюжина в распоряжении, даже одиннадцать, если отбросить женщину. А если еще двоих штатских… Он понятия не имел, какие силы у врага, мог только догадываться.

Подошел Феликс, повесил карабин на плечо. Его товарищ Тобиас уставился вопросительно. Микаэла держалась сзади, в глазах девушки застыла настороженность. Во время путешествия она почти не говорила, как-то вся сжалась, замкнулась.

Майор в нескольких словах обрисовал создавшуюся ситуацию. Надо ждать. Лучше всего вернуться к машинам, выставить посты и терпеть до сумерек. Все должны быть вместе.

– Вы готовы помогать? – обратился он к австрийцам. Те поколебались и нестройно закивали.

– Для того мы и здесь, товарищ майор, – сказал Феликс. – Это наш выбор, мы не можем поступить иначе.

– Будете держаться сзади, вперед не лезть. Микаэла, с тобой вообще разговор особый. Будешь охранять машины, это, между прочим, важное поручение.

– Хорошо, я согласна, – пожала плечами девушка и попыталась улыбнуться посиневшими губами.

– Товарищ майор, может, искупаемся? – то ли в шутку, то ли всерьез предложил рядовой Пушкарев, кивнув на озеро. – Заряд бодрости получим, спать на ходу не будем.

– Пневмонию ты получишь, – проворчал Андрей. – В этих горных озерах даже летом температура выше пяти градусов не поднимается…

– Вилли, ты не ошибся? – удивился часовой. – Мне еще целый час на посту находиться…

Это было последнее, что он произнес. Солдат заворочался, привстал. Грачев прыгнул ему на спину, вонзил нож в загривок. Удар был хорош, но не совсем точен – переломилось лезвие. Но шейные позвонки оказались серьезно повреждены. Немец захрипел, сбросил с себя красноармейца. Грачев не успел сгруппироваться, ударился плечом о скалу, зашипел от боли. Немец оказался частично парализован, подломилось колено, на которое он хотел опереться. Кровавая пена потекла с губ. Навалился кряжистый Мартынюк, стал наносить удары в спину. Немец вздрагивал, давился кровью, потом рухнул на живот и затих.

– Падла, плечо повредил… – простонал Грачев. Не повезло – и на старуху бывает проруха. Он сел на корточки, стал тереть отбитую конечность.

– Быстрее, Пашка, двигать надо. – Мартынюк схватил его за руку. Грачев едва не завизжал.

– Мартынюк, ты одурел, не видишь, я пострадавший…

– Ну надо же, какие мы нежные, ручку ударил… – ворчал боец, помогая товарищу спуститься на дорогу.

– Все в порядке, Грачев? – спросил Маркуша.

– Нет, товарищ лейтенант, в лазарет пойду, – всплеснул рукой рядовой красноармеец. – Да в порядке я, не обращайте внимания…

Сумерки уплотнялись. Длинные тени скользили по дороге, огибая гигантскую груду камня. Грузно бежали штатские. Последней семенила Микаэла, решительно отказавшаяся сторожить машины. Не для того она ехала в такую даль, чтобы трястись от страха – одна да еще в темноте! Девушка клятвенно пообещала, что будет держаться сзади, никуда не полезет и не станет визжать.

Группа выбралась на открытое пространство. Прошли точку, где в последний раз видели сменившегося часового, прервали бег, залегли. Еще не стемнело окончательно, а на небосвод уже выбралась луна – нереально яркая, не луна, а театральный прожектор! Повсюду высились скалы, дорога сворачивала вправо, терялась в невидимой зоне. Каменное царство не кончалось, здесь было самое его средоточие.

Движение по дороге превращалось в смертельно опасную затею. Бойцы смещались вправо от дороги, растворялись в развалах камней. Андрей вскарабкался на уступ, пополз по гладкой глыбе. Это было то же самое, что ползать по крышам плотно стоящих зданий. Приходилось перебираться на соседние поверхности, выискивать точки опоры, следить за тем, чтобы не соскользнула нога. Остальные ползли за ним, повторяли его движения.

Майор расположился за приплюснутым булыжником, стал осматриваться. Подползли Булычев с Несмеловым. Остальные держались сзади компактной группой. Что-то было не так, нарастало беспокойство. Что не так? Со стороны противника не поступало тревожных звуков. Нервы шалили, противник находился совсем рядом…