«Альта» против «Барбароссы» (Дело №...)

Она еще раз выдержала истязания. Она молчала. Это было главное. Она вычеркнула из своего сознания имена своих друзей... Ее беспокоил только один вопрос: почему гестаповцы ее арестовали? Пока что следователь не мог предъявить ей ни одного доказательства, подтверждающего ее связь с русской разведкой. «Почему меня арестовали?» Этот вопрос не давал ей покоя. Если она найдет ответ на этот вопрос раньше, чем Хабеккер скажет ей об этом, она сможет победить его, опровергнуть все его обвинения и доказательства.

Где же произошел провал в работе, и что еще можно спасти от гестаповцев? Если бы ей удалось хотя бы несколько минут поговорить об этом с Рудольфом Гернштадтом, она нашла бы ответы на все вопросы. Но «Арбин» был далеко. «Он даже не знает о том, что я оказалась в беде», – думала «Альта» и старалась убедить себя в том, что все-таки сможет победить Хабеккера.

«Почему они меня схватили?» – размышляла «Альта». Ее мысли, словно живые, цеплялись одна за другую, выстраивая события в жесткой логической последовательности, которая позволяла «Альте» просматривать, оценивать и переоценивать минувшие события. Она торопилась понять, что же случилось. Важно было до очередного допроса, который может начаться в любую минуту, попытаться найти ответ на этот вопрос.

Первое, о чем она подумала, что ошибку допустил кто-нибудь из ее знакомых. Таких было немного.

Гестаповцы могли выйти на нее через Рудольфа Шелия. С ним она встречалась накануне ареста. Он чувствовал себя достаточно уверенно и спокойно. Если бы гестапо в чем-то заподозрило «Арийца», то его бы арестовали в первую очередь, так как он занимает достаточно высокую должность в министерстве иностранных дел и имеет доступ к секретам рейха. Но Шелия был на свободе. Значит, он вне подозрений и не он виноват в ее аресте.

Может быть, какую-нибудь неосторожность допустил Карл Хельфрих? «Альта» сразу же исключила этот вариант. Карл был арестован вместе с ней. Доступа к секретной информации в министерстве иностранных дел он не имел, законов не нарушал. Все последнее время перед свадьбой они были вместе. Она знала, что в молодости Карл сочувствовал германской коммунистической партии, но членом ее не был. Более того, чтобы укрепить свое положение, он по рекомендации «Арбина» вступил в нацистскую партию. Его приняли без проволочек – доктор философии Карл Хельфрих был нужен нацистам.

В последнее время Карл работал в министерстве иностранных дел, куда его устроила «Альта», чтобы он получал документы от «Арийца», с которым она сама не могла часто встречаться. Его работа с «Арийцем» постоянно находилась под ее контролем. Ошибок в работе этой линии связи не было, значит, Карл не мог быть причиной ее ареста.

Тогда что же произошло?

«Альта» попыталась представить себе положение своих друзей Курта и Маргариты Велкиш, которые работали в Бухаресте. В мае Курт приезжал в командировку в Берлин вместе с германским послом. Сообщил ценные сведения, сказал, что его положение прочное, однако сетовал на отсутствие связи с Центром. Просил сообщить ему, если ей удастся установить контакты с Рудольфом Гернштадтом.

«Альта» разделяла обеспокоенность Курта Велкиша отсутствием связи с Центром. Она сама пыталась, пользуясь своим служебным положением в фирме, выехать в Швецию и установить связь через советское посольство в Стокгольме. Но этот вариант не прошел. Она пыталась получить от газеты «Берлинер тагеблатт» назначение на фронт в качестве военного корреспондента. Но министерство иностранных дел ее кандидатуру не утвердило. Отсутствие связи при наличии важных сведений не давало «Альте» покоя, но она ничего не могла сделать. Все варианты, которые она придумывала, чтобы восстановить связь с Центром, успеха не принесли.

Не мог ли быть причиной ее ареста Герхард Кегель? Видимо, нет. Герхард приехал из России в июле 1941 года, получил двухнедельный отпуск, затем устроился на работу в министерство иностранных дел. Секретных материалов из МИДа он не приносил, да она перед ним такой задачи и не ставила: до восстановления связи с Центром накапливать информацию бесполезно, так как она все равно устареет, а при обыске может стать компроматом.