Алтарь Святовита

– То не я. Ермоген попросил. Сказал привлечь только надежных людей. А кого мне было выбрать, как не их? Из всей дюжины отроков, что освоили грамоту и арифметику, только у этой троицы к торговле душа не лежит, я это чувствую. Гордые слишком, но жадные до знаний. Может, чеканке обучатся?

– Молотком по штемпелю стучать любой подмастерье кузнеца сможет. Так что не тех ты привез.

– Вот зараза! Как знал, что проку не будет. Куда мне их теперь?

– Оставь. Посмотрим, вдруг сгодятся на что? Тем более что я как-то обещал Валиту обучить его новому ремеслу. Отчего бы не попробовать?

– Тоже верно, – пожав плечами, согласился Евстафий.

– Я тебе механизм послал. Его обслуживать хоть и не инженер должен, но как минимум весьма образованный работник, а это не один год учебы. Ладно, решаемая проблема. Если ты утверждаешь, что ребята жаждут получать знания, то ждать, что все сделается само собой, не следует. Есть про запас идея, но о ней позже.

В это время во дворе раздались звуки ударов палки о юношеские тела. Ратибор, заложив левую руку за спину, ловко уклонялся от выпадов мальчишек, и каждый раз наказывал их хлестким ударом за нерасторопность. Впрочем, отдавая должное, ребята неумехами не были, кое-что они могли и иногда уворачивались от палки опытного воина, пробуя напасть одновременно с трех сторон.

– У меня к тебе просьба, ― продолжил я, ― недавно, в Дерпте, тамошний епископ Герман очень нехорошо обошелся с моим знакомым, Игорем Васильевичем. Это купец из Пскова.

– И в чем заключается просьба, приобщить купца к делу?

– Нет, он сам справится. Суть в следующем: епископ оболгал и приказал казнить человека, которого я взял под свое покровительство. Слава богу, только это между нами, мы его вытащили, казнили другого, но должок остался, и на него растут проценты. В Дерпте появились фальшивые монеты, и мне кажется, епископ Герман причастен к этому. У тебя много друзей, поведай им об этом случае. Есть мнение, что торговать там опасно. Если честных людей отправляют на костер только за то, что он отказался принимать фальшивки в качестве оплаты, то это уже ни в какие ворота не лезет.

– Вот как? Обязательно поведаю. Мы каждую субботу собираемся у меня. Пивка попить, да о делах потолковать. Безобразий не учиняем, все очень пристойно. Так что в ближайшую встречу я своим товарищам все расскажу.

Весьма размытое понятие «у меня» означало привилегированную харчевню, напоминающую закрытый от посторонних клуб. Конечно, далековато от кремля, но в пределах городских стен. Пострадавшее во время пожара подворье боярина Клопа, что на Большой Рачевке, с теремом в два этажа Евстафий выкупил еще в апреле месяце. Для нужд маленькой школы хватило отдельной пристройки к сгоревшему и вновь отстроенному бывшему овину, а остальные площади оставались безхозными. Что изначально планировал купец, приобретая недвижимость, я так и не понял, наверно, из-за шикарного подземелья. Мы договаривались о помещении для учителя и небольшой классной комнаты, но к середине июня полностью перестроенный особняк уже принимал первых гостей. Приглашались только именитые купцы и торговые гости. Вскоре среди делового люда вошло в моду посещать это заведение, где на мягких диванах можно было не только поговорить в приватной обстановке, но и обменяться новостями в общем зале, пробуя изысканные блюда с редкими винами и настойками. Не так давно среди постоянных посетителей был выбран староста. В обязанности этого уважаемого человека входило: ежегодный сбор членских взносов, прием, а также исключение из списков клуба. Купцов собиралось немного, человек пятнадцать, но это были те люди, чьи возможности позволяли регулировать цены на внутреннем рынке и вершить экономику княжества. Одной из услуг, предоставляемых членам клуба, была срочная почта. Помимо этого, велся бюллетень, сообщавший о ценах на профилирующие в торговле товары в разных городах. По большому счету Евстафий открыл первую биржу на Руси.

– Это хорошо, – сказал я. – Пусть люди узнают правду. Теперь следующее, необходимо наладить закупку золота. Обмолвись среди своих друзей, что в этом году в Смоленск выгоднее всего везти этот металл. Понятно, что привезут крохи, но информация должна просочиться.

– Да нет, Лексей, насчет крох это ты ошибаешься. Только за этот месяц я положил в скотницу полпуда. А вообще, если быть точным, семь пудов золотого песка уже имеется.

– Это откуда такие богатства?

– Миленко привез, ― немного смутившись, ответил Евстафий, ― он оптом специи саксам продал, да стекло в терем своего короля вставил.

– Что ж ты мне раньше не сказал?

– Сам же просил золото копить. Знаешь, как тяжело? Я б на это золото давно товаров бы накупил. Во вторник степняки табун лошадей трехлеток в триста голов пригнали, ― купец понизил голос и добавил: ― Только сдается мне, краденые они, но сейчас лучшего вложения и не придумать.

– Сколько есть в наличии серебра?

– Гривен сто, не более.

– Почему так мало? – удивился я.

– Князь в долг десять тысяч взял, – со вздохом проговорил Евстафий и как-то печально добавил: – До начала зимы.