Альтернативный солдат (СИ)

Свои экземпляры документов Стас небрежно швырнул на полку и тотчас принялся обзванивать друзей, хвастаться. Чтобы эффект получился значительнее, сделал это по Skype. Расплываясь довольной рожей на весь монитор, сообщал всем, кто оказался на связи, что обвел вокруг пальца одного генерала, трех полковников и пятерых психиатров. Как последние лохи поверили, что он убежденный непротивленец злу насилием и ващще! Ощущение праздника усугубилось парой бутылок пива. Потом явилась одна знакомая девица из категории «честных давалок» … Ближе к вечеру силы иссякли, Стас угомонился. Утомленный взгляд медленно скользит по разбросанным вещам, тупо фиксирует чей-то вызов по видеосвязи, но подойти и кликнуть нет желания. После «косяка» и девицы навалился полный облом. На захламленном полу карточным веером разложились белые листы бумаги, сплошь исписанные меленькими буквами. «Это ж тот самый контракт на службу! – вспомнил Стас. – Эту, как ее, альтернативную… Почитать что ли хрень»? На карачках, словно царь саванны, Стас подбирается к бумагам. Взгляд тупо скользит по строчкам, знакомые слова звучат в голове, не цепляя сознание – оказывать помощь… выполнять требования руководства… быть внимательным к просьбам… три года… че? Стас кривит лицо так, будто решил стать победителем конкурса «Глупая рожа года» прямо сейчас. Пальцы сжимают край листа, дрожащие руки несут бумажку ближе, мутный взгляд фокусируется на цифре. Три!? Нет – ТРИ!!! ГОДА!!! …срок пребывания на альтернативной службе составляет три года согласно действующему законодательству. За уклонение от исполнения обязанностей предусмотрена ответственность вплоть до уголовной…

– Е! И я это подписал? – шлепает бесчувственными губами Стас. – Не может быть!

Однако витиеватая закорючка, его подпись, красуется на каждой странице контракта и в самом конце. Там, где говориться о том, что подписавший ознакомлен с ответственностью за уклонение от исполнения обязанностей.

– Е! Блин!! А-аа!!! – стонет Стас.

В желудке возникает противный холод, словно только что проглотил замороженную жабу, на макушке щекотно, вроде как волосы шевелятся. В черепной коробке – там, где должен быть мозг, чувствуется странная пустота… полный облом!

Районный дом интернат для престарелых или социальное учреждение №8 – это бывшая поликлиника. Новую больницу совсем недавно построили где-то на окраине города. В кабинетах красуется новенькая аппаратура, штаты укомплектованы молодыми и амбициозными выпускниками медицинских институтов со всего округа, в больничном гараже витает бодрящий запах новеньких реанимационных автомобилей, лабораторий на колесах и машин неотложной помощи. Городские СМИ уши прожужжали, взахлеб рассказывая о койкоместах, количестве дипломированных специалистов, а также о том, что все это великолепие появилось благодаря заботе одной известной партии и лично главы администрации. О том, что подъездную дорогу так и не сделали, упоминали вскользь, как бы между прочим. Народ тоже не возмущался. Все понимали – должно же хоть что-то быть украденным! Иначе не Россия… Параллельно со строительством новой больницы ремонтировали старую, в которой решили разместить интернат. Переезд запланировали давно, сразу после пожара в здании интерната, а случился оный два года назад. После этого старичье держали взаперти в каком-то флигеле с печным отоплением и вдоволь кормили обещаниями кардинально улучшить условия. Старики слушали, кивали и думали о том, переживут ли зиму. Захудалая больничка превратилась в серую коробку из силикатного кирпича с крышей из шиферных листов за какие-то три месяца. Новая богадельня вначале походила на казарму, но после того, как все окна с первого по третий этажи закрыли решетками, здание стало смахивать на гарнизонную гауптвахту. Или дурдом для буйных, тут мнения горожан расходились.

– Забора железобетонного не хватает. С колючей проволокой! – вздыхали они.

Впрочем, те, чьи родственники работали в интернате утверждали, что внутри совсем неплохо.