Альтернативный солдат (СИ)

– А тебе чего здесь? Посещений с утра нету… Ты к кому пришел? Почему я тебя раньше не видела? – выстреливает вопросами строгая дама.

Стас наконец отталкивается от стены, спрыгивает на две ступени ниже.

– Мне к директору надо. Я у вас работать буду, – говорит он, в ладони появляется направление из военкомата. Женщина внимательно читает короткий текст, напряжение на лице чуточку ослабевает, но взгляд по-прежнему строг и подозрителен.

– Так ты на атрл… тьфу! … аль-тер-нативную службу пришел устраиваться, – с небольшим затруднением произносит незнакомое слово. – Ну-ну… Валериан Николаевич на четвертом этаже. На дверях табличка… Марьяна Сергеевна, с тряпкой и ведром на лестницу! – неожиданно кричит через плечо.

Где-то наверху гремит железо и визгливый голос отвечает:

– Да иду я, иду…

Простая деревянная дверь, для солидности оклеенная коричневым шпоном, неторопливо открывается. Тусклые блики неторопливо ползут по латунной табличке с четкой надписью – Валериан Николаевич Поспелов. Ниже – директор. Буквы крупные, черные и внушительные. Стас входит, тотчас от стола в дальнем конце комнаты поднимается мужчина в темном костюме, раздается ласковый тенорок:

– Прошу, юноша, прошу… Мне сообщили из военкомата, что сегодня должен… э-э… явиться к месту службы Станислав Куренков. Это вы?

Стас делает три четких шага, по-военному отвечает:

– Так точно! – и густо краснеет.

– Ну-ну, у нас не такие строгие порядки, как в армии… Садитесь, – указал рукой мужчина на стул. По чисто выбритому лицо расплывается довольная улыбка, в блеклых глазах вспыхивают искорки восторга – как же, любому приятно, когда перед ним вытягиваются в струнку!

Стас на деревянных ногах шагает к стулу. Краска еще не сошла с лица, мысли суматошно мечутся в голове, но одна читается ясно – я веду себя, как дурак. Стас брякается на стул, поднимает взгляд. На вид директору богадельни не больше пятидесяти, лицо румяное, гладкое, глаза излучают доброжелательность, крупный «французский» нос подергивается, кожа по бокам слегка обвисла, заметны морщины. Чувствуется, что мужчина следит за собой, с переменным успехом борется с лишним весом – отсюда и «брыластость». На воротнике ни следа от перхоти, прическа свежа и аккуратна. Запах импортного одеколона приятно щекочет обоняние, особенно после хлорной вони лестницы и коридоров. Да и сам кабинет директора выдержан в классическом офисном стиле – бледно-серые обои на стенах, единственное окно скрыто за белыми вертикальными жалюзи, простая мебель черного цвета из прессованной фанеры. Одним словом – стандарт, какой можно встретить в любой конторе. Именно это обстоятельство подействовало успокаивающе на Стаса. Красные пятна на щеках сходят на нет, дыхание выравнивается, неприятный холодок внизу живота исчезает.

– Ваши бумаги, – вежливо просит директор.

– Что? А-а… вот, пожалуйста, – спохватился Стас.

– Спасибо. Пусть пока полежат, позже отдам на оформление. Итак, меня зовут Валериан Николаевич, я директор этого социального учреждения. С остальным персоналом познакомитесь в процессе работы, а пока я вас направлю в распоряжение Клеопатры Ксенофонтовны, заведующей хозяйственными делами и по совместительству моему заместителю по общим вопросам. Она введет вас в курс дела.

Валериан Николаевич вальяжно нажимает кнопку громкой связи на телефоне, вежливо произносит:

– Товарищ Клыкова, зайдите ко мне.

Дверь тотчас открывается и заведующая хозяйством появляется на пороге, словно подслушивала под дверью.

– Слушаю вас, Николай Валерианович, – почтительно произносит женщина.

На веснушчатом лице никаких чувств, только внимательность и готовность повиноваться.

– Вот, прошу любить и жаловать, Станислав Куренков, наш новый сотрудник на ближайшие три года, – представил Стаса директор в гадкой манере дореволюционных чиновников уездного масштаба. – Введите в курс дела и определите обязанности.

– Слушаюсь, – слегка наклонила накрахмаленный колпак мадам Клыкова – так назвал ее про себя Стас – и добавила: – Идите за мной, юноша.