Альвиана: по зову сердца и луны

Дельрен резко обернулся, и я увидела, что он и сам растерян. Поморгал, затем опустил голову и рассмеялся:

— Наверно, осталась в зале заседаний, — поднял глаза, и я увидела в нем снова теплоту. — Я же не идеальный.

— Кому, как не мне знать, — встала со стула, обошла стол и, подойдя к нему, обняла со спины. — Но если тебя что-то тревожит, не изводи меня, а просто поговори.

— Поехали домой? — Дельрен повернулся ко мне и тоже крепко обнял.

— Вот так открыто?

— Думаешь, кто-то в городе еще не знает о наших отношениях?

— А как же моя репутация? — прищурилась лукаво. Конечно, мое воспитание далеко от чопорного, но мужчина должен уважать избранницу и думать о ней.

— Я так ради тебя пожертвовал репутацией, а ты так теперь отказываешься? — Дельрен улыбнулся и тоже прищурился.

— Так ты решил полностью разрушить наши репутации? — улыбнулась и я.

— Зато ночами не будем зябнуть. И я почешу тебя за ушком. Давно хотел! — он склонил голову и коснулся носом мочки моего уха.

Я обняла его так крепко, как только могла, вкладывая все свои чувства и эмоции в силу объятия, а потом закусила губу, посмотрела из-под ресниц и честно предупредила:

— Ваше приглашение, господин Совер, звучит весьма заманчиво, но помните: шаг налево, и я вспомню, что у меня есть когти!

— Да, характерец у тебя все тот же, — промурлыкал Дельрен, склоняясь к моим губам.

— Зато у меня много других талантов, — потянулась навстречу.

— Например, влипать в неприятности?

— Не страшно, у меня ведь есть ты!

Мы всего лишь смотрели друг другу в глаза, когда дверь распахнулась, и в кабинет влетел сослуживец Дельрена.

— Кхм! — кашлянул мужчина, будто мы делали что-то запредельное, и тотчас вышел.

— Кажется, от наших репутаций ничего не осталось, — шепнул Дельрен, нежно целуя меня.

Уже в скаперте, по пути домой, мы решили, что все же лучше будет, если я буду открыто заходить в собственное жилье, которое «снимаю» по соседству, а потом тайком перебираться в его дом.

— Хотя бы попытаемся формально соблюсти рамки приличий.

— Кто-то поверит в это?

— Именно так я объяснял журналистам и остальным, почему оказался рядом с тобой в ту злополучную ночь, — он подмигнул.

— А у коллег не возникло вопросов, как ты догнал меня?

— Да у них одни сплошные вопросы! Но их сейчас больше интересуют другие подробности. Если поймаем дрянь, что отравила тебя, у многих сложится карьера, а кого-то позовут в столицу.

— А ее поймают?

— Обязательно! Портрет составлен. Ей никуда не деться.

— А зачем она это сделала? Думаешь, и вправду шпионка?

Дельрен внимательно посмотрел на меня и признался:

— Так будет звучать на суде, но на деле, она просто мстит оборотням.

— За что?

— Дело темное. Якобы в драке убили ее жениха, которого она любила. Вот и решила мстить.

— А откуда она узнала про зелье?

— Ее бабка служила при монастыре на Жлере, переписчицей. Возможно, там случайно нашла рецепт, потом дообработала. Она долго травила двуликих. Даже выучилась на аптекаря.

— А почему ее еще не поймали?

— Одинокая женщина, без семьи, в остальном спокойная, трудолюбивая и послушная. Такая разве привлечет внимание?

Я покачала головой.

— А если она проболтается о секрете? Страшно же подумать, к чему это приведет!

— До сих пор не проболталась же. Значит, месть — для нее нечто личное. Да и как бы там ни было, поймаем. Главное знать, кого и что искать. Это не мифическая луна, — он хмуро улыбнулся.

— А Ардия?

— Призналась.

Я отвернулась к окну. Не верится, что мы едем домой. За стеклом мелькали дома, вечерние улицы, фонари и витрины. Накрапывал холодный дождь. Акольм почти опустел. Но, кажется, я не люблю этот город. Или это из-за усталости? А может, прозаичные, невероятно банальные причины моих злоключений опустошило меня до дна…

— Устала?

— Невероятно. — Тогда я приду к тебе сам, — Дельрен тепло улыбнулся и положил свободную руку мне на колено.

* * *

Несколько дней понадобилось, чтобы прийти в себя.

Затем в гости наведались Нэгнет и мадам Пуи.

В тесном кругу, празднуя встречу и мое везение, мы ели сладкое, посмаковали любимое вино Дельрена, а потом перешли на настойку мадам, которую она прихватила с собой.

— Альвьена! — покачала головой комендант после рюмочки горячительного, когда атмосфера стала совсем душевной. На перековерканное имя я не обращала внимания. — Как хорошо, что негодяйки получили по заслугам. Ненависть ненавистью, но убийства — страшный грех!

Мы покивали, и мадам, опустив глаза, помяла натруженными, красными руками юбку, вдруг предупредила:

— Только ты в общежитие не приходи. Совсем не приходи. За сумму, которую за тебя посулили, мой муж лично доставит тебя Сарнару. А уж другие и подавно, — виновато посмотрела и опустила глаза.

— А я думала, Дельрен сгущает краски, — произнесла я задумчиво. — Спасибо за предупреждение.

— Нет, не сгущает, — подтвердила опечаленная Нэгнет. — Так что ты прислушайся к его советам.

— А как же курсы?

— Многие преподаватели согласны пойти тебе на уступки и принять зачеты индивидуально, лишь бы поглядеть на тебя. Ты же известная личность. Так что не переживай.

— А я думала: буду гулять, радоваться жизни… — расстроилась я.