Алые Клинки. Часть 1

– Что-то еще? – наконец спросила она.

– Вчера мы приняли на корабль утопающих, – осмелился перешагнуть порог капитан.

Тут он увидел, как от угла до угла богатой деревянной каюты протянулась четверка молчаливых и неподвижных, словно статуи, стражников в новеньких колетах с вензелями на золотых поясах. Лица их прикрывали узорчатые бронзовые маски, коими славился орден “Бронзовые лики”, в прошлом подаренный кесарю на день великого Чествующего Марша, а после проданный новым правителем молодому патронату морского дела.

“Невероятно”, – возвращался он к прежним мыслям, – “в каком же надо быть отчаянии, чтобы нанять на защиту собственной семьи кровожадных убийц”.

На дерзновенное движение капитана никто из присутствующих не отреагировал, так что он спокойно продолжил приближаться к миледи.

– Команда затонувшего корабля “Красная звезда” согласились в полном объеме оплатить предоставленное им спасение.

– Союз Драйнов, – прошелестела она губами, – почему ты не направил меня туда?

– Простите, – ехидно ухмыльнулся капитан, – но для вас, моя госпожа, эта страна принесет тяжелейшие убытки. Уже шестой десяток лет как они обобществляют имущество, а жен загоняют в публичные дома – окститесь.

Она в недоумении обернулась на него.

– Я не к вам обращалась, а к своему мужу.

Капитан вздрогнул и таинственно заозирался, миледи попросила его прекратить и вернуться к спасенной команде.

– Да, – выдохнул капитан, – некоторые из этих людей, по свойственной им манере, готовы отплатить долг безденежным способом, если вы понимаете, о чем я.

– Понимаю.

– В знак уважения, я хочу предоставить вам две дюжины мускулистых мужчин, готовых перенести ваши грузы на своих плечах. Не волнуйтесь, за это соглашение я не возьму ни шиллинга, – преклонился перед ней капитан.

– Как трогательно, – бесстрастно ответила миледи.

Рулевого корабля начинала выбешивать эта горбоносая мещанка. Выпрямившись, он прокашлялся.

– То есть, вы согласны?

– Да-да, благодарю вас, – поклонилась она. – Извините, если я так бестактно обращаюсь с вами – голова моя забита разными мыслями о сыне.

– Можно взглянуть?

– Да, пожалуйста.

Он наклонился над детской кроваткой. В ней неподвижно лежал продолговатый пеленочный клубок, с вершины которого выглядывало усталое детское личико.

– Честно, я бы ни в жизнь не догадался, что вы перевозите малое дитя, – откликнулся он изнутри деревянной кроватки, – это не ребенок, а ангел какой-то! Такой тихий.

– Благодарю еще раз, но он не сам по себе такой. Я переживаю из-за его кормления.

Капитан стрельнул глазами на кроткую девушку: талия, бедра, грудь – все прелести в этой тощей женщине были жестоко преуменьшены природой.

“Прошмандовка”, – подумал он и вновь выпрямился.

– На корабле все благословляют вашего сына, – улыбнулся капитан, – звезды не раз слышали мольбы моей команды и не раз откликались на них, так что можете не беспокоиться: беда обойдет вашу семью стороной.

– Спасибо, – в третий раз поблагодарила она его.

Капитан поклонил голову и вышел.

Чуть раньше обеденных склянок прозвучали колокола – корабль причаливал к туманному берегу Кронки. Миледи с ребенком высадились в селении, где, как и было оговорено заранее, дожидались слуги их будущего жилища. С вереницей данников из Союза Драйнов, навьюченных тяжелыми грузами, они зашагали к тайному поместью в предгорной чащобе, построенному ее знатным супругом Рузвельтом Бенбоу. В предгорной долине туман оказался плотнее. Не доходя до места, миледи с благодарностью отпустила матросов “Красной звезды”, а сама, свернув на прикрытой тропинке, отправилась вглубь растворяющегося ельника.

***

Перед мальчиком стояла картина во весь его невеликий рост. Тонущая в тени висячих листьев, изобилующая муравьями, гусеницами и жуками, она отображала широкоплечего смуглого мужчину в адмиральском доспехе-бушлате. Прежде русый парнишка игрался с плоским изображением, как с догоняющим его живым бегуном, но сейчас, почему-то, не решался тронуться с места. Впервые за пять лет он испытал осмысленное разочарование.

“Его не существует. Это всего лишь картина”, – прозвучал он у себя в голове. – “Моего отца нет”.

Сразу за этим маленький Джим Бенбоу нахмурился и заплакал. Из сада его услыхала мать – она взяла коротышку на руки и принесла в спальню, где долго не могла успокоить. Мамина ласка всегда помогала забыть тревоги, переживания, помогала заснуть или встать на ноги ранним утром. В тот момент она тоже подействовала, хоть и с небольшим запозданием – Джим поутих, полежал в голубой кроватке и вернулся к веселым пробежкам по веранде.