Алые маки на серых скалах

Все шло хорошо, пора было уже возвращаться, как вдруг разведчики заметили, что противник обнаружил их и окружил. Создалось критическое положение. Не уверенные в своем командире, кавалеристы начали давать советы.

Новикова как будто слушала их, но сама быстро оценила обстановку и приказала всем укрыться в выбранном ею месте и ждать ее команду. Сама же завязала бой с противником. Непрерывно стреляя из своего пулемета и то и дело меняя позицию, она стремилась создать впечатление наличия нескольких огневых точек.

Выбрав, наконец, подходящий момент, Аня проскочила на опушку небольшого леса, где ее не ждали, перевела лошадей на полный галоп и, приказав кавалеристам следовать за ней, рванулась прямо на врагов.

Сблизившись с противником, Аня развернула тачанку и неожиданно открыла бешеный огонь. Образовался прорыв. В эту брешь проскочили кавалеристы, а за ними, прикрывая их своим огнем, умчалась и сама отчаянная пулеметчица.

Опомнившись, противник пытался их преследовать, но было уже поздно.

Донесения разведки оказались очень ценными. Камо поблагодарил Новикову и кавалеристов. После этой операции бойцы прониклись уважением к Ане. «Вот это командир! — говорили они с восторгом. — С ней нигде не пропадешь!»

Вскоре из-за леса показались — сперва один, потом другой — бронепоезда, а вернее сказать, бронелетучки. Состояли они из паровоза, вагонов и платформ. «Броней» служил песок, засыпанный между стенками вагонов или в мешки, уложенные ровными рядами возле бортов платформ.

В это время на железнодорожной станции раздался телефонный звонок. К аппарату подошел Махарадзе. Узнав, что на проводе белогвардейский офицер, Сандро тихонько велел позвать Камо.

— Продолжай разговор, — прошептал тот в самое ухо Махарадзе. — Скажи, что ты — начальник штаба дивизии. Пусть призадумается!

— Махарадзе слушает. Кто у аппарата?

— Полковник Рюмин. С кем имею честь говорить?

— Я начальник штаба дивизии Красной Армии.

— Лжете. Никакой дивизии у вас нет. Вас небольшая кучка, всего четыреста человек необученного сброда. И вы оторваны от армии! Впрочем, уже вдребезги разбитой… Предлагаем сдаться. Высылайте уполномоченных для переговоров. Гарантируем жизнь.

Страшная догадка кольнула Камо в сердце: он, приникнув к трубке, слышал весь разговор. Точная осведомленность белых и тот приказ — не добивать часть, которую еще в самом начале преследовали камовцы, — не оставляли сомнения, что в главном штабе сидит предатель. Пожалуй, он даже мог назвать одну фамилию.

Внезапно Камо вырвал из руки Махарадзе трубку, а другой рукой выстрелил в пустой угол помещения.

— Мерзавец, хам! Кто тебе дал право отвечать за командира? — подмигнув ошарашенному Махарадзе, гневно закричал Камо в пространство. А затем, уже в трубку, вежливо сказал:

— Господин полковник, вы слышите меня? Простите, но одну красную сволочь пришлось убрать.

— Да, слышу. С кем имею честь? — раздалось в ответ.

— Говорит бывший подполковник Константинов, ныне ординатор начальника штаба красного полка, — волею судьбы и с божьим благословением… Надеюсь, там мною довольны?

— Очень приятно, полковник. У провода — полковник Рюмин.

— Вы оговорились, господин полковник. Я только подполковник.

— Вы уже полковник. Россия не забудет ваших заслуг. Мы получаем ваши донесения… Утихомирьте этот партизанский сброд. Мы гарантируем ему жизнь при сдаче оружия. Но еще лучше — при переходе к нам.

— Слушаюсь, господин полковник! Но мне на это нужно время! Когда и где примете парламентеров?

— Через час! Думаю, вам хватит этого времени на уговоры. Место встречи — Городищенский бор под Курском. Ваш связной знает это место.

— Есть Городищенский бор! — Камо опустил трубку на рычаг и вопросительно посмотрел на Махарадзе.

— Ну, что ты скажешь?

— Невероятно, но факт! — растерянно проговорил Сандро.

— Я еще в Орле кое-что заподозрил. Но нужны были факты, факты… И конечно, Константинов не один! Видишь, гонцов посылает, мерзавец! Пошлем и мы своего. Но… Ох, баранья голова! А пароль? Пароль?

Камо был в бешенстве. Махарадзе ни разу не видел его таким!

Но тут наблюдатель, сидевший на крыше железнодорожной станции, сообщил, что идет бронепоезд белых. Камо приказал отряду отойти на правый берег реки Сейм и укрепиться там. На всякий случай подрывникам — Аболу и Новикову — поручили подготовить взрыв железнодорожного моста через реку.

Подъехав близко к станции, бронепоезд обрушил на нее шквал огня, бил по наземным целям осколочными снарядами. А у партизанского отряда не было орудия, отвечать было нечем!

Камо непрерывно смотрел в бинокль в сторону Курска, ожидая подхода бронепоездов красных, но они не пришли. Тогда, чтобы не пропустить белых в Курск, по приказу Камо бойцы Абол и Новиков поползли в сторону моста под сплошным огнем противника.

Но в это время Камо получил приказ из штаба укрепрайона: «Отряду отступить в Курск, мост не взрывать!»

— С ума сошли они там? Оставляя удобные позиции, исправный мост, мы же откроем белым зеленую улицу на Курск! — возмущенно крикнул Камо и схватился за голову.