Алые сполохи

Он вернулся в школу и после уроков позвал Чиаки сюда. Ярость, горящая в его глазах, отметала всю осторожность. Наконец Такая угрожающе поинтересовался:

— И что ты задумал?

— …

В ответ Чиаки спокойно посмотрел на него:

— «Задумал»?

— Не притворяйся невинной овечкой, Чиаки. Похоже, твой гипноз на меня не сработал.

— … Хммм… — Чиаки вызывающе улыбнулся. — Понятия не имею, о чем ты.

— !

Такая с силой рванул Чиаки за воротник:

— Думаешь, сможешь и дальше дурачка изображать?

— …

— Ты загипнотизировал моих одноклассников и пробрался в класс, ты призвал духов Каске, значит мог бы и!

— Я мог? — усмехнулся Чиаки. — И что, по твоему мнению, я мог?

— … сс!

В свою очередь он сжал запястье Такаи. Такае пришлось отпустить его воротник: кости запястья захрустели.

— … Пошел… ты…

— Довольно неосмотрительно с твоей стороны, не так ли? Говорить один на один с тем, кто мог бы убить тебя?

— !

— Ты бы мог тоже отклонить приглашение.

— Так ты и вправду!

— Хорош скулить, — перебил его Чиаки, и Такая проглотил оставшиеся слова. Чиаки смотрел на него глазами спокойными, будто озерная гладь. — С того времени, как мы виделись в последний раз, ты действительно сделался упрямцем. Хватит уже промахов. Если и дальше будешь пытаться совать во все нос, не умея использовать силы и будучи таким невеждой — тебя точно прикончат.

— Чиаки, ты…

— Если ценишь свое теперешнее тело, прекрати это ребячество и разреши им оберегать тебя.

— … — Такая, затаив дыхание, таращился на Чиаки.

«Да кто он такой?»

Чиаки заявил скучным голосом:

— Хмм… Выражение твоего лица прямо-таки вопит, что ты и впрямь ничего не помнишь. Ну что за беспечный парень. С ума сойти.

— … Ты на моей стороне?

— Хотя меня и действительно коробит, когда ты так выражаешься, — Чиаки долго и пристально вглядывался в лицо Такаи, затем пробормотал: — Но знаешь…

— ?

— Наоэ тоже довольно упрямый, если может так просто видеть тебя перед собой. Да, тридцать лет прошло, полагаю?

— А? — Такая непонимающе взглянул на него, но Чиаки, казалось, разговаривал сам с собой и отвечать не собирался. Такая нахмурился, не в силах разгадать эти непонятные слова.

А потом…

Из-под пола вырвался ужасный звук.

— !

Они одновременно обернулись. Что это было?

— Под нами… вход.

— ! — Такая пулей сорвался с места.

Чиаки, дернувшись, выкрикнул:

— Кагетора!

Предчувствие, пробиравшее его дрожью, быстро претворялось в реальность.

Глава 6: Защита одинокого

Да, несчастье не заставило себя долго ждать.

Страшный шум исходил от входа для учеников. Такая примчался туда одновременно с учителями — и случившееся предстало перед ним во всей красе.

У него перехватило дыхание.

Обрушились все деревянные шкафы для верхней одежды.

Он слышал стоны придавленных школьников, видел руки и ноги, высовывающиеся из-под шкафов.

— Ууу…

По полу, подбираясь к его кедам, змеилась темная лужица крови: под шкафами как будто виднелись девичьи волосы и очертания ноги.

Девушка, чудом избежавшая опасности, в оцепенении сидела на полу. Ее подружка, которой повезло меньше, пронзительно выкрикивала ее имя.

Такая пошатнулся.

«Почему…»

Он искал слова — и не находил.

«Это…»

— Все присутствующие, пожалуйста, помогите поднять шкафы! Сузуки-сенсэй, вызовите скорую!

— Сейчас!

Ученики под руководством учителей засуетились. Рядом с неподвижным Такаей парень, видимо, ставший свидетелем несчастья, горячо втолковывал тем, кто мог слушать.

— Честное слово! Мы ничего не делали! А они вдруг упали! Сами!

Тут Такая и вовсе перестал дышать.

Сами? Он сказал, они все обрушились сами?

— Чтоб мне с места не сойти! Мы ничего не делали!

Умоляющий голос парня куда-то отступал.

Раненые накануне члены бейсбольной команды. Осыпавшиеся стекла. Стойки, которые вдруг упали сами по себе. Белые одежды, запачканные кровью…

— !

Такая дернулся, ему за шиворот будто ведро ледяной воды вылили.

Он застыл.

В холле метались люди, а перед ними в молчаливом созерцании стояли призраки в белых погребальных одеждах. Их было около двенадцати — неясных, как дым, но это не скрывало искаженных лиц, изорванных ранами тел, спутанных растрепанных волос… и взглядов, полных ненависти.

По спине побежали мурашки, Такая задрожал.

«Они…»

Он впервые ощущал настоящую неприкрытую злобу. Его словно бросили в глубокую холодную пропасть, полную грязи: черную бездонную пропасть ненависти и отчаяния.

Это было отвратительно.

Омерзение… все его тело вопило об этом, и он инстинктивно обхватил себя за плечи. Он слышал низкий гул… рев толпы. Гул рос и рос, больно врезаясь в уши.

Нитогошоооо…

Нитогошоооо…

Ненависть сомкнулась вокруг Такаи, он невольно зажал уши. Он нажимал сильнее в попытке не слышать голоса, а те громом отдавались в мозгу.

Нитогошоооо…

Нитогошоооо…

Он отчаянно тряс головой. Голоса онре. Обиженные гневные голоса. Как заглушить их?!

«Прекратите!»

Ледяная тишина. Призраки вдруг напряглись, затем оборотились туманом и растаяли. Но исчезновение их не могло вернуть нормальную жизнь.

«Тада Каске…»

Одно лишь имя продолжало звучать в мыслях. Такая, наконец, поднял лицо. Попавших в ловушку учеников уже вытаскивали.

Пятна крови. Обувь в дырах. Многие без сознания.