Алый флаг Аквилонии. Железные люди

Следующими рейсами шлюпки доставили на берег женщин из невооруженного тылового подразделения Натальи Чечкиной-Монидис, и они тут же принялись обустраивать временный лагерь и оборудовать в устье одного из ручьев укромное место из парусиновых ширм для санитарной обработки бывших монашек. Этих средневековых женщин перед переводом на «Медузу» требовалось привести в санитарно безопасный вид - то есть остричь во всех местах, помыть большим количеством подогретой на костре воды с мылом и переодеть в новое и чистое. С последним пунктом программы возникло затруднение, ибо запаса сменной одежды на шесть десятков женщин на борту «Медузы» не имелось. Выход нашла Ванесса Блохина-Нуари, которую Сергей-младший придал леди Наталье в качестве переводчицы и секретаря. При беглом осмотре пиратских трофеев на предмет вещей, которые могут понадобиться прямо сейчас, в трюме одной из галер обнаружились рулоны небеленого льняного полотна - очевидно, сжиженные налетчиками из монастырских кладовых как имеющие определенную рыночную ценность.

- Самая простая женская одежда, для которой не нужны нитка, иголка и много времени - это древнегреческий пеплос, - сказала старшая жена доктора Сергею-младшему. - Берем кусок ткани, складываем пополам, делаем в нем ножницами дырку для головы, а потом подпоясываем все это веревкой. Еще из одного совсем маленького куска делаем косынку, чтобы не бросались в глаза бритые наголо головы - и вид получится вполне монашеский. А их старые сутаны лучше попросту сжечь - как для избавления от насекомых, так и в знак разрыва с прошлой жизнью.

Ох, как монашки визжали, когда с них срывали сутаны, стригли во всех местах наголо, а потом, окатив водой, терли жесткими лубяными мочалками с мыльной пеной... Ванесса позволила оставить им при себе лишь большие наперсные кресты из самшитового дерева - единственную вещь из прежней жизни.

Для наблюдения за порядком и поддержания дисциплины Сергей-младший направил туда весь свой взвод «волчиц», да и Раймондо Дамиано выделил три десятка своих матросок, вооруженных дубинками. Впрочем, никого бить не пришлось, хватило и одного грозного вида.

- Эта деревенщина говорит на своем окситанском наречии и меня почти не понимает! - жаловалась Ванесса младшему прогрессору. - Но зато смотри, Серж, какие из них получились красотки!

И в самом деле, вид у прошедших обработку монашек, облаченных в длинные, по самые ступни, пеплосы, получился скромный, и в то же время весьма соблазнительный: стоило им сделать шаг, как в боковом разрезе открывалась нога до самого бедра. На это Сергей-младший и указал Ванессе, добавив, что, увидев такое зрелище, непривычные к легкой эротике гребцы с галер будут бегать за этими дамочками толпами, да и матросы с «Азии» не останутся равнодушными.

- Ничего, муж наш, - уверено сказала Бьерг, поправляя висящую на плече «американку», - мы защитим этих женщин от тех диких мужчин, которые решат потрогать их руками. А глазами пусть смотрят, это не запрещено.

Сами монахини с ужасом и смущением смотрели на «волчиц», часть которых, по их мнению, была одета крайне фривольно, а другие так и вовсе были облачены в мужские наряды и носили при себе оружие, как заправские солдаты. Но, самое главное, эти девушки держали себя с мужчинами очень уверенно, местами даже дерзко, как равные с равными, что было невозможно в Средневековой Франции. Там, по салическому закону, после смерти отца или мужа женщина не могла даже унаследовать его имущество.

Большинство монахинь оказались в стенах монастыря не потому, что чувствовали к этому какое-то особое призвание - их сплавили туда добрые родственники. А все потому, что если девушке не удалось вовремя выйти замуж, или старый муж помер, не зачав молодой жене детей, то и дорога этим дамам и девицам была только в Божьи невесты - им уже не было места во внешнем мире. Правда, дело это было недешевое: в монастырь нужно было сделать пожертвование деньгами или землями, и чем солиднее была сумма, тем более высокое положение могла занять в обители новоиспеченная монахиня.

Впрочем, этим женщинам и девушкам еще предстояло узнать о том, что теперь они тоже равны мужчинам, и даже кое в чем их превосходят (только случится это позже, уже на борту «Медузы»), а в полной мере изменение своего положения они почувствуют только по прибытии в Аквилонию. Там их уже ждут главная эмансипатор-ша Марина Витальевна, ее помощница Люси д’Аркур, ну и отец Бонифаций заодно.