Алый флаг Аквилонии. Железные люди

- У меня, Сергей Васильевич, гениальных мыслей нет, но зато есть просьба, - сказал контр-адмирал Толбу-зин. - Скажите, нельзя ли в дополнение к вашим государственным красным флагам поднять над кораблями военно-морские флаги Российской империи? Ведь ежели Аквилония, как вы говорили, здешняя Россия, которая дана нам в ощущениях, то и встречные русские корабли, что еще могут случиться, должны сразу видеть, что это идут свои. Ведь, был грех, поначалу мы тоже обознались, приняв вас за турок, а такого, чтобы своя не спознала своих, как я понимаю, нам тут не надо.

- Я не возражать, - сказал Раймондо Дамиано, - здесь я больше не офицер Супермарина, а такой же акви-лонец, как и вы все. Если основа Аквилония русский, то почему над «Медуза» не быть русский флаг?

- В таком случае, товарищ Петров, - сказал капитан-лейтенант Голованов, - я бы попросил, чтобы над фрегатом был поднят и советский военно-морской флаг, который мы забрали с собой с «Малютки». Мы тут тоже люди не чужие, и хотим видеть свой флаг над кораблем.

Младший прогрессор немного подумал и сказал:

- Нет, над «Медузой» мы еще одного флага поднимать не будем, ибо это станет уже перебором. Вместо того мы поднимем советский военно-морской флаг над «Быстрым», где сейчас находится взвод товарища Сердюка, а «Бдительный» и «Решительный», как и «Медуза», в дополнение к алому флагу Аквилонии будут нести на мачтах Андреевские флаги. Никифор Васильевич, устроит вас такое мое компромиссное решение?

- Да, Сергей Васильевич, - согласился контр-адмирал Толбузин, - вполне устроит. Николай Иванович и его команда сыграли очень важную и самое главное активную роль в этой истории, и негоже было бы обижать их пренебрежением. Они прошли там, где это казалось невозможным, и в дополнение к тому вывели с собой на встречу с вами и других людей.

- Я тоже не буду возражать, - сказал капитан-лейтенант Голованов, - так как смысл этого решения мне полностью понятен. Я с легким сердцем передам товарищу Сердюку флаг «Малютки», чтобы он поднял его на мачте драккара «Быстрый».

- Ну вот и хорошо, - сказал Сергей-младший, - а сейчас заканчиваем наше толковище и расходимся. Завтра будет новый день и новая пища.

14 июня 3-го года Миссии. Пятница. Вечер. Северная оконечность острова Корсика, мыс Капо-Бьянко, фрегат «Медуза».

Стоянку у острова Джильо отряд кораблей контр-адмирала Толбузина покинул не на рассвете, как обычно, а только в восемь часов утра. Это время понадобилось для того, чтобы лейб-гусары смогли заготовить фураж для своих четвероногих боевых товарищей. Скошенную траву переправили на фрегат и расстелили на палубе. На корабле сразу запахло свежескошенным сеном и прочими деревенскими радостями; для полного колорита не хватало только мычания коровы и задорного кукареканья петуха. Пролив между островом Эльба и островом Пианоза корабли миновали примерно в два часа дня, после чего взяли курс на северную оконечность острова Корсика, мыс Капо-Бьянко. Всю дорогу дул устойчивый южный ветер, так что галеры вполне успешно шли под парусами, даже не помогая себе веслами.

Достигнув цели около семи часов вечера, фрегат и все три драккара встали на якорь прямо напротив разоренной берберами стоянки¹⁴ клана Детей Тюленя (полуафриканцев), расположенной по правую сторону от устья небольшого ручья. Несмотря на то, что «Быстрый», «Бдительный» и «Решительный» имели гораздо меньшую осадку, чем «Медуза», подходить непосредственно к берегу Сергей-младший пока запретил, чтобы зря не пугать местных. При осмотре берега с места якорной стоянки выяснилось, что клан понес жестокие потери, но не был уничтожен без остатка, как это получалось у британцев с кланами Галлиполийского полуострова. У берега стояли кожаные лодки-пироги, а среди шалашей-типи, покрытых тюленьими шкурами, чем-то занимались десятка три женщин и подростков с кожей темно-шоколадного цвета. При этом мужчин-полуфриканцев нигде не было видно, и это наводило младшего прогрессора на вполне определенные мрачные мысли.