Алый король

Дион свалил десяток арестантов выстрелами в голову; хлынули фонтаны едкой крови. Опустив плечо, космодесантник врезался в толпу неприятелей. Он вращал посохом, разбрасывая тела налево и направо. Расчищал себе место. Плавно ступая вперед, истреблял новых врагов и получал еще больше пространства для маневра. Пром видел битву на пять ходов вперед, как будто тысячу раз отрабатывал ее в теории, тренируясь в клетках для спарринга.

Фенрисийцы сражались рядом с ним, все больше углубляясь в толпу варп-одаренных узников. Бёдвар, воплощавший собой первобытную ярость и неистовство стихии, напускал на противников вихри ледяных осколков и черные, как угольный прах, аватары древних волков. Всех, на кого падал зловещий взор рунного жреца, разили зимние молнии.

Свафнир Раквульф оборонял его слева, отсекая неприятелям конечности чем-то вроде гарпуна с длинным зазубренным клинком. От одного вида глянцевито искрящихся лезвий нуль-оружия Диону хотелось переломить его древко о колено.

Справа от Бъярки бился Виддоусин, который прикрывал командира баклером[76] с потрескивающим энергополем. Харр Балегюр и Гирлотнир Хельблинд бились поодаль от них, как волки-одиночки; они разили врагов с остервенением берсерков, распевая очажные баллады Этта.

Йасу Нагасена, даже не имея пси-даров, дрался плечом к плечу с легионерами. Большинство смертных недолго бы протянули здесь, но охотник на провидцев обладал настолько быстрой реакцией, что оставался невредимым.

Позади него инфокузнец Виндикатрица руководила смертоносными вораксами — хищными роботами, которые истребляли людей с тошнотворным наслаждением. «Урсараксы», трэллы Креденса Аракса, рыскали по залу стаями и атаковали, заметив подходящую цель. Взмывая над полом на прыжковых ранцах, киборги приземлялись возле врагов и крушили их с кровожадным исступлением, перенятым у безумного господина.

Припав на одно колено, Дион испустил боевой клич XIII легиона, который воплотился в расширяющееся кольцо темно-синего огня. Четыре десятка вопящих безумцев сгорели в одно мгновение, и на их месте возникли фантомы с клыкастыми пастями, но визжащая ведьма с татуировками в виде змей, извивающихся под ее клейменой кожей, осталась невредимой.

В окровавленных до локтей руках она держала кинжалы из бедренных костей. Вокруг колдуньи вертелись покрытые алой влагой черепа; под ними болтались куски хребтов, отсеченные этими ножами.

Выпрямившись, Пром развернулся на четверть оборота и выстрелил ей в голову.

Один из стайных черепов, приняв болт на себя, разлетелся осколками костей и серого мяса. Прочие мертвяки помчались на Диона, словно бойцовые псы. Следующим снарядом легионер сбил вторую освежеванную голову, но остальные подобрались вплотную и защелкали челюстями с заострившимися по-звериному зубами, стремясь вцепиться в плоть врага.

Раздражающая помеха, ничего более. Дион поочередно взорвал черепа мыслями об огне, и пар от вскипевшего мозгового вещества окутал его. Космодесантник снова навел болт-пистолет на ведьму.

— Зачем ты убиваешь родичей? — взвизгнула та.

Когда Пром только входил в эти терзаемые призраками чертоги безумия, его на миг посетила жалость, но при виде оскверненных трупов Сестер он ожесточился и забыл о милосердии.

— Ты мне не родич.

— Я говорила не о себе, — захихикала колдунья.

Легионер выпустил в нее специальный масс-реактивный болт, заряд которого состоял из смеси химической взрывчатки с благородными металлами, гибельными для восприимчивых к варпу существ. Туловище ведьмы разлетелось в клочья, но ее слова глубоко запали Прому в душу.

Из упавшего тела заструилась птицеподобная тень; сотворенная из непроглядной тьмы, она все же блистала множеством режущих глаза оттенков. Сущность хрипло кричала от ярости, расправляя оперенные крылья; с каждым вдохом она росла вширь и ввысь. Из черепа, украшенного растоптанными мечтами, вытянулся загнутый клюв, схожий с крокодильей пастью.

В зале появился один из темных повелителей эмпиреев.

Посох Диона извергнул поток свирепого пси-огня, но пламя впиталось в тело создания. Встретив взгляд твари, воин застыл — на него смотрели два солнца, освещавшие мертвые галактики, а за ними жил разум, сплетавший замыслы, которые дадут плоды лишь через десять тысяч лет. Разжав змееподобные пальцы, чудовище выдернуло посох из хватки Прома неодолимо могучим рывком кин-силы.

— Нет! — вскрикнул он, увидев, что демон раздробил жезл на мелкие осколки.

Броня Диона задымилась, внедренные в нее обереги вспучились и выгорели. Легионер пытался отвести глаза, не позволить монстру проникнуть к нему в голову, но колючие мысли врага с легкостью отперли хранилище рассудка Прома. Забравшись внутрь, чудовище прошептало слово, бывшее именем и проклятием.

Смерть тебе и всему твоему роду.

Увидев, что хранится в памяти библиария, демон со смехом отвернулся и, подняв голову, прошептал эти тайные истины вовне.