Алый Первоцвет возвращается

Несколько мгновений спустя по лестнице быстро спустился Шовелен в сопровождении двух гвардейцев. Доносившийся снизу шум в конце концов все же привлек его внимание. Поначалу он решил, что гордая испанка просто-напросто выпустила на волю свой горячий южный темперамент, но вот до него донеслось несколько совершенно отчетливо прозвучавших слов: «Английский шпион! Сапожок Принцессы» – несколько слов, которые для него в последнее время имели гораздо больше значения, чем весь остальной мир.

И вот, взяв с собой пару солдат, он, словно гончий пес, мгновенно спустился вниз. Карета в этот момент выезжала из ворот. Дождь продолжал лить как из ведра, и вода потоками стекала с крыш.

Шовелен, оставшись стоять в дверях, послал одного из солдат выяснить, в чем именно причина такого шума. Последний, вернувшись, рассказал, что арестантка визжала как сумасшедшая и, по всей видимости, надеясь убежать, пыталась натравить капитана на беднягу Рато, уверяя, что он и есть тот самый переодетый английский шпион.

Шовелен вздохнул с облегчением. Над этим ему теперь уже незачем ломать голову! Клеймо на руке Рато является великолепнейшим знаком отличия и неопровержимо доказывает, что он никак не может являться английским шпионом.

Глава XXXII. Серый рассвет

Десятью минутами позже в старом доме на рю Вилледо вновь царили мир и спокойствие. Шовелен собственноручно опечатал все двери в небольшой квартирке Терезы.

Тело несчастного Монкрифа так и осталось лежать в гостиной, ничем не прикрытое, осужденное ждать, когда комиссариат секции соблаговолит где-нибудь наспех зарыть его. Отпустив всех солдат, Шовелен спокойно отправился к себе.

Буря стихала. Когда спектакль был окончен, дождь уже едва накрапывал. Гражданин Тальен сразу же быстрым шагом направился на рю Вилледо. Весь последний час превратился для него в нескончаемую мучительную пытку. Теперь в темноте ему повсюду мерещилось, что грубые солдаты волокут Терезу по улицам, или же вдруг воображение рисовало ему скамью подсудимых революционного трибунала с сидящей на ней его невестой, после чего для нее останется только один путь…

К страху примешивались ужасные угрызения совести. Ведь он тоже являлся одним из тех, кто запустил эту машину обвинений, трибуналов и приговоров, выносимых огульно, которая готова теперь так же равнодушно перемолоть его возлюбленную.

Но вот он уже дошел до рю Вилледо и стал подниматься по мрачной лестнице старого спящего дома. На площадке третьего этажа он неожиданно увидел двух сплетниц, одна из которых немедленно узнала известного депутата.

– Сам гражданин Тальен, – прошептала она подруге.

На что та сразу же бойко затараторила:

– Они арестовали гражданку Кабаррюс! Солдаты толком не знали ничего…

Тальен не стал слушать. Спотыкаясь, он поднялся на четвертый этаж и подошел к столь хорошо знакомой двери. Ощупав ее в темноте и наткнувшись на официальные печати, он понял все окончательно.

Все было не сном. Эти убийцы схватили его Терезу и утащили в тюрьму. Завтра они разыграют свою комедию в трибунале, после чего сразу же отправят ее на эшафот.

Несколько следующих часов гражданин Тальен, обхватив голову руками, неподвижно просидел перед дверью своей невесты. Мрачный, багровый холодный рассвет застал его все в той же позе.

Вдруг он услышал – не показалось же ему – твердые быстрые шаги, вскоре после чего на лестнице появились две мужские фигуры. Мужчины были очень высокими, один даже слишком, а призрачный утренний свет делал их появление совершенно таинственным и нереальным. Оба были прекрасно одеты, в просторных плащах с пелеринами, в превосходных высоких сапогах отличной кожи.

Остановившись около двери Терезы Кабаррюс, они стали изучать поставленные на ней печати. Затем тот, что был выше, вытащил из кармана нож и бесцеремонно перерезал все веревки, скрепленные этими печатями. После чего оба, ни мгновения более не раздумывая, совершенно спокойно вошли внутрь.

Тальен наблюдал за ними, парализованный от недоумения. В один момент он даже пытался было крикнуть что-то, но язык – как это бывает порой в страшных снах – отказался служить ему. Через несколько мгновений он, с трудом встав на ноги, последовал за двумя таинственными незнакомцами. Поскольку все происходящее выглядело таким странным и призрачным, он даже не решился позвать кого-либо на помощь.

Осторожно войдя в знакомую маленькую прихожую, депутат увидел, что незнакомцы уже в гостиной. Один из них зачем-то опустился на колени. Тальен, ничего не знавший о разыгравшейся здесь недавно трагедии, был совершенно удивлен. Украдкой подобравшись поближе, он вытянул шею, чтобы получше разглядеть, в чем дело. Ставни окна оказались открытыми, благодаря чему призрачный серый свет, проникавший в комнату, позволял разглядеть эту несколько жутковатую картину: перевернутая мебель, кучи белья повсюду и лежащий на каменном полу труп, над которым склонился незнакомец.

Тальен увидел, как тот, что был повыше, провел по лицу трупа ладонью, после чего второй спросил его о чем-то по-английски.