Амарант

– Нет. Давай тогда я перейду к главному, к тому моменту, как она сказала тебе о своей болезни. О вашей болезни. Не могу представить себе, насколько это ужасно – услышать, что болен сифилисом. Можешь рассказать? Давай. Я жду.

– Весь мир теряет краски, и гудит голова. Это ужасно.

– Тогда не буду осуждать тебя за то, что ты сбежал. Думаю, каждый маленький мальчик поступил бы так же, испугавшись.

– Я не убегал. Мы договорились обсудить это позже.

– Я знаю. Я же читал ее дневники. Она столько всего написала за три дня ожидания. В какой-то момент она себя убедила, что ты смиришься с судьбой. Ты же так хотел, чтобы она была твоей женой, а теперь ты получил ее. Можешь сидеть дальше и считать свои подушки, а по вечерам тебя дома будет ждать она. Вы бы прожили год или даже два. Два прекрасных совместных года. Вполне хватит, чтобы найти наследника из сирот. У нее были большие планы, она не хотела умирать в темноте и одиночестве. Ей хотелось выжать все. И вот в назначенный час в летний дом пришел ты, держа в руке букет ее любимых цветов. Амарант. Правда, черный, который даже курить нельзя. Что ты чувствовал в этот момент? Обиду? Ненависть? Она разрушила твою жизнь, и ты решил убить ее?

– Ничего я не чувствовал. Просто знал, что так надо.

– Истинные слова крамольного. Сколько раз я слышал такие слова от обезумевших, но ты ведь не псих. Не какой-то сумасшедший, лишенный сочувствия и морали. Ты осознавал все, что собирался сделать, когда положил свои руки ей на шею. Ты чувствовал облегчение, когда ее хрипы прекратились.

– Нет!

– Не кричи. Я же на тебя не кричу. Дело-то давнее. Перейдем к тому, что было после. Тут ничего интересного. В слезах признался матери, спрятался в подвале, болезнь обострилась, ты умер и впервые столкнулся с хозяевами. А вот тут подробнее, что тогда произошло?

– Я восстал. Хозяева подняли меня. И я понял, что так больше нельзя.

– И решил убивать стареющих? Их тогда не было. Вредить империи?

– Просто сделать все, чтобы мир стал лучше. Я спросил, как я это сделаю, ведь для этого нужны века, а я теперь простой отступник без прошлого и будущего.

– И тогда они дали тебе твое странное долголетие.

– Да.

– А дальше?

– Ничего. Я прожил еще месяц в подвале, а потом был обыск. Я сбежал.

– И начал выполнять их поручение, пока не понял, что нужны более радикальные меры, чтобы спасти империю.

– Не думаю, что империю, построенную на отрицании прошлого и костях отказавшихся предавать свои идеалы, можно спасти.

– И вот тут мы переходим к твоему участию во всяких неприятных организациях. Одна из них ответственна за то, что солнце погасло.

– Это не доказано.

– Да хватит говорить это! Ты участвовал в заговоре?

– Нет.

– Знал о нем?

– Да.

– Почему решил убивать стареющих?

– Их существование – это лицемерие. Отказ от хозяев и использование фиванских…

– Врешь!

– Их смерть сделает мир лучше.

– Как? Как мир станет лучше, лишившись света?

– Хозяева не позволят нам умереть так. Нам дадут способ исправить наше предательство, – сказал Ярослав, и в этот момент они услышали громкий взрыв прямо под кабинетом Рехора. Часть пола обвалилась сразу, Ярослав упал на этаж ниже, еще часть обломков обрушилась на него. Комендант рефлекторно отпрыгнул назад, чудом избежав падения. Он посмотрел, куда упал преступник, и увидел корчащегося от боли еретика, из глаза которого торчал осколок. Придавленный несколькими камнями, он не мог кричать, а лишь хрипел, выплевывая содержимое своего желудка. Вдруг из дыры, образовавшейся от взрыва, показалась группа вооруженных бандитов, которая бросилась вытаскивать заключенного из-под завала. Меньше чем за минуту крамольные успели поднять своего лидера и вынести за стены, где их ждала повозка. На секунду жандарм решил спрыгнуть вниз и помешать им, но опыт и тренировки помогли не сделать глупость. Высота четыре с половиной метра, а внизу осколки и камни, Рехор получил бы травмы и не смог сражаться с пятью противниками, пусть и такими жалкими. Коменданту только и оставалось, что смотреть вслед повозке, уезжающей под одобрительные крики прохожих, поверивших гадким слухам. Он ошибся, решив, что поимка Ярослава была концом их противостояния. Эндшпиль только начался.

Глава 23

– Главный комендант, докладываю, что третий батальон готов идти в атаку! – прокричал солдат, заходя в дом, ставший временным пунктом стратегического планирования.

– Я же ясно сказал, что мы только сдерживаем их натиск и не переходим в атаку… пока. – Рехор достал трубку и уже приготовился сунуть ее себе в рот, как вдруг вспомнил, что у него совсем не осталось голубого амаранта. Местные скупили все, что могло хоть как-то облегчить их боль.

– Это глупо, комендант. Незачем нам церемониться с крамольными, – сказал капитан стражи, развалившийся на стуле и мечтающий о наградах за подавление такого крупного бунта.

– Там не только еретики. Среди бунтующих много простых граждан. Очень много. Куда больше, чем численность нашего жалкого гарнизона.

– Это не граждане, а наркоманы, спонсирующие торговлю без лицензии. Этот хлам не жалко. А каждый наш солдат стоит двадцати бунтовщиков.