Амаранты. Порабощенный лис

Арджент поведал ей название каждого вида эфемер, а также немного о том, с чего началась его коллекция. Их тихий разговор придал близости новые свойства. Спокойствие. Умиротворение. Цумико была уверена, что удовольствие от этой близости она всегда будет ассоциировать с домом. Звездного света уже не хватало для человеческого глаза. Арджент поднял руку, и несколько кристаллов, которые Цумико заметила ранее, загорелись, озарив зимний сад мягкими оттенками пастельных тонов. А в качестве следующего урока лисьего ухаживания он научил ее движениям традиционного танца. Узор был сложным, но темп со временем замедлялся. Арджент направлял каждое соприкосновение ладоней, каждый разворот, слегка напевая себе под нос. Благодаря его наставлениям у нее получалось – в основном получалось – не отставать. Поворот и скачок. Сцепленные руки и одинаковые шаги. Прыжки и верчение.

Ей было весело. И, судя по мягкому выражению лица Арджента, ему тоже. Цумико не потребовалось много времени, чтобы прийти к выводу, что брачные игры обычно служат поводом для поцелуев. Точно так же большинство подарков имели традиционное значение: от милого до непристойного.

Луна высоко стояла над головой. Арджент уселся на каменном возвышении, что позволяло его хвостам соблазнительно покачиваться в пределах досягаемости.

– Который из? – спросила она.

Арджент провел кончиком по ее руке:

– Последний.

– Лучшее напоследок? – легко спросила Цумико.

– Да.

Осмелев, Цумико совместила расчесывание с заботой. Царапнув когтями по камню, Арджент сел поудобнее, но его поза постепенно менялась. Выгнув спину, вытянув руки вперед и откинув голову назад, он слегка вздрагивал от ее прикосновений. Когда Цумико тихо заявила, что закончила, лис, казалось, буквально стек со своего места, соскользнул на траву и опустился на колени. Обняв Цумико за талию, он уткнулся ей в живот и что-то пробормотал.

– Что?

Арджент взглянул на нее сквозь ресницы и искренне повторил:

– Ты – мой выбор.

Именно тогда она наконец поняла, какой смысл заключали в себе эти три слова. Гладя его волосы, Цумико ответила:

– Я тоже тебя люблю.

Руки Арджента сжались.

– Мое второе желание.

– Да? – кивнула Цумико.

– Иди переоденься. – Он перекатился на ноги.

– Во что?

Они вообще ничего с собой не взяли.

– В это. – Одним плавным движением Арджент снял с себя тунику и вложил ей в руки. – Только в это, – очень тихо прибавил он.

Вернувшись в туалет, она умылась и привела в порядок волосы. Слегка дрожащими руками сняла одежду. Туника Арджента была ей смехотворно велика и все еще хранила его тепло. Нежная ткань прилипла к обнаженной коже. Немного подумав, Цумико отложила браслет, поскольку ей не требовались обереги, когда рядом был Арджент, но оставила свое золотое ожерелье, поскольку оно уже стало частью ее личности.

Лис больше не сидел у пьедестала. Она осмотрелась вокруг, но уловила только журчание воды, слабый шепот эфемер в воздухе и покалывание, вызванное огромным количеством символов.

– Арджент? – позвала Цумико.

– Сюда.

Следуя за дразнящим ощущением где-то на грани сознания, Цумико очутилась в круге зелени. Она не нашла это место во время своих собственных исследований. Возможно, Арджент до сих пор скрывал его от нее. Низкий холмик покрывал ковер из мха, а пространство окружали высокие папоротники. Прямо над головой висел одинокий кристалл идеальной формы, он медленно вращался и сиял серебром, как бриллиант на лбу Арджента.

Лис взял ее за руку и еще раз провел в танце. Босиком по прохладному мху, игриво проводя хвостами по ногам. Она чувствовала себя слегка обезумевшей и желанной.

Лис обнял Цумико сзади, и она прижалась спиной к обнаженной груди Арджента. Радость и благодарность захлестнули ее, и она подняла лицо к небу, а мысли превратились в молитвы.

Арджент поцеловал ее в плечо, там, где сползла туника.

– Мое третье желание.

Она не могла заставить себя нарушить тишину, поэтому просто коснулась его рук и ждала.

– Позволь мне позаботиться о тебе.

Пульс Цумико ускорился. Не было никаких сомнений, к чему приведет эта ласка. Но не осталось причин сдерживаться. Поэтому она повернулась в объятиях Арджента и поднялась на цыпочки, чтобы прильнуть к его губам. Сила любимого омыла ее, привычно растекаясь по телу. Теплый мех, горячая кожа и голос, шепчущий на ухо признания, заставлявшие ее краснеть, обещания, от которых у нее слабели колени, посулы, которые приведут к удовольствию, и клятвы, которые продлят их счастье навсегда… навсегда.

Да, дом всегда представлялся ей как уют и довольство. Но еще он мог быть столь же опьяняющим, как доза хаддлбада. Цумико наслаждалась открывшейся им простой симметрией: она принадлежала своему возлюбленному, а он – ей. Взаимная принадлежность. Настоящая связь.