Амазонка бросает вызов

— Когда папа рассказывал этот миф, — вздохнула Джоанна, — я всегда думала, что эта красавица совсем не любила бедного тигра. Как она могла не увидеть его состояния? Почему не разрешила ему вновь превратиться? Почему не освободила от данного слова?

— Какая-то взбалмошная дура, — заметила я, — он ведь не причинял никому зла в образе зверя, так?

— Не причинял, — улыбнулся мастер Ли, — но порой нам достаточно столкнуться с чем-то непонятным и новым, с чем-то неожиданным, чтобы испугаться, отвергнуть это.

— Эта легенда не только об основании монастыря, — медленно обдумывала я её, — в ней много смыслов, которые должны быть понятны адептам, но я пока что не могу уловить чего-то главного в ней… Понятно, что стать великим и непобедимым воином можно только при чистых помыслах, не сопряжённых с желанием стать непобедимым воином, но есть что-то ещё между строк…

— Да, в первую очередь — нужно оставаться человеком и нести в себе достоинства мирного времени: искренность, благородство, ответственность, заботу о ближних, — подтвердила Джоанна, которой, наверное, подобные сказки с объяснениями ещё в детстве рассказывали перед сном. — Но при этом нельзя забывать, что все мы — часть природы, мы не можем отказаться от своих инстинктов и забыть о них, иначе нас ждёт неминуемая смерть.

— Вы правы, девочки, — удовлетворенно одобрил наставник, — сочетать в себе материальное и духовное — трудная задача, но именно она в первую очередь стоит перед золотыми. Не идеальными, а гармоничными воинами, которые могут быть добром там, где его не хватает, и большим злом там, где нужно победить малое. Понимаете?

— Вроде того. — Подумав, я усмехнулась: — Это вроде атомной бомбы на японского агрессора во Второй мировой?

— Ну… — мастер Ли на секунду растерялся. — Немного перебор, но мыслишь в нужном направлении. Когда кто-то излучает ненависть и ставит в опасность мир, общество, да хотя бы своего соседа, он редко останавливается по просьбе: «Пожалуйста, перестань». Где вы видели преступника, который бы передумал совершать преступление, потому что его попросили не нарушать закон? Такого не бывает, и золотые должны это понимать. Они должны ликвидировать любую опасность, кого-то даже держать в страхе, чтобы он не переступал грань дозволенного, но при этом сохранять в себе чувство долга и подчинения человечеству, не перегнув палку и не возомнив себя законодателями, которые примутся захватывать власть.

— Это самое сложное, наверное, — решила я. — Соблазн властью и вседозволенностью велик, недаром же столько войн было, и люди продолжают стремиться карабкаться хотя бы по карьерной лестнице, чтобы занимать должность получше, получать денег побольше.

— Да, это так. Потому что кроме опасности внешней есть ещё внутренняя, та, о которой я тебе говорил, Чонён, и о которой наверняка слышала от отца Джоанна. Внутренние враги — соблазны, алчность, неудовлетворённость, зависть. Буддизм называет три источника страдания: невежество, вожделение и злобу, при этом первый — самый трудно устранимый. Если перегореть желанием можно, если взять себя в руки и успокоиться можно, то поумнеть и осознать свои или чужие ошибки — сложно, большинство людей рождается дураками и, увы, ими же остаётся к концу жизни. Потому что не борются со своими недостатками. Искоренять надо их. Если личные недостатки побеждены золотыми во время обучения, на стадии адепта, то выпускники Лога уже не предадут своих идеалов, не отвернутся от целей.

— И предателей никогда не бывало в золотых? — удивилась я. Мастер Ли опустил свои седеющие брови, погрустнев от воспоминаний.

— К сожалению, одного мне пришлось знать лично… Мы с ним выросли в Тигрином логе, вместе прошли от и до всё обучение, сражались плечом к плечу. Нас было трое лучших друзей, я, Джунвон, и он — его родной брат. Но деньги и желание наживы поманили его прочь, он подставил брата, выдав его властям, сам стал прокурором, сотрудничавшим с криминальным миром. Он до сих пор занимает это место в Сеуле — главный прокурор… — Я вдруг вспомнила вечеринку руководства Лотте, куда водил меня Чжунэ. Точно, там был пожилой мужчина, которого Чжунэ назвал прокурором, и при этом тварью.

— Господин Бан? — припомнила я. Мастер Ли хмуро посмотрел на меня.

— У нас не принято произносить имён предателей, их предают забвению.

— А Джунвон был великим человеком! — сообщила Джоанна. — Мой папа всегда им восторгался. Когда он сам ещё был адептом — Джунвон давал ему уроки боя.

— А что с ним случилось? С Джунвоном, — спросила я.

— Он фактически возродил золотых из пепла, когда нас осталось слишком мало, он проник в теневой бизнес, прикидывался бандитом, вошёл в их круги, разваливая преступность изнутри. И он этого добился — он обезвредил все группировки, сведя их к нулю, так что осталась последняя, которую ликвидировали после его смерти его сын и племянник. Сам он застрелен по заказу бывшего криминального авторитета столицы, — ответил мастер Ли.