Амазонки и странники

– О том, как появление гнилеланских баб сказывается на их семейной жизни, вестимо. Татьяна же вчера сказала: амазонки устраивают тут такой разгул, что председателю приходятся их выгонять назад в болото, чтобы они не смущали покой местных жителей. Они, со своим свободным поведением, бьют прицельно по сельским семейным устоям, и нам нужно это описать. Желательно еще до того, как эти роковые женщины появились на горизонте, потому что когда они появятся, я боюсь, населению будет не до нас…

В этот момент дверь хлопнула и в пионерскую комнату ворвался незнакомый мальчишка.

– Пришли! Гнилеланские пришли! Меня Татьян-Николавна послала вам сказать, что пришли, у заготконторы стоят!

В детстве, когда я только мечтал поступать на исторический, среди романтических образов, бродивших в моей голове и связанных с понятиями история и историческая наука, амазонки занимали не последнее место. Помню, как они мне снились. Похожие на женщин с картин Валехо: мускулистые загорелые тела, едва прикрытые дикими одеждами, буйные гривы летят по ветру, в глазах – смерть, на устах – улыбка презрения. Иногда в моих снах они оседлывали не лошадей, а пантер, львов, огнедышащих драконов – женщины-воины, женщины-маги. Их противники смотрели на них покорно и страстно, но жестокие девы не знали пощады, их не мог смягчить влюбленный взгляд. Их звенящие стрелы вонзались в тела врагов, а они уносились, радостно смеясь, играя и умерщвляя. И на моих глазах закипали слезы восторга, когда я просыпался в душной темноте своей комнаты и слышал, слышал, словно взаправду, затихающий стук копыт…

Разговоры про жительниц Гнилой Елани разбудили во мне спавшие мечты. Конечно, я не хочу сказать, что, дожив до двадцати четырех лет, я все еще лелеял эти детские эротические фантазии. Но когда я в первый раз увидел еланских женщин, я осознал, как же сильно я их опоэтизировал.

Они стояли рядом с деревянной будкой, где находился заготовительный пункт. Два высоких силуэта с огромными коробами на спине. Высокие, очень худые женщины, но худоба эта была лишена всякого изящества. Они были похожи на изморенных ломовых лошадей: сухие, жилистые, темные лицами. Когда я подошел и присмотрелся получше, первая ассоциация, которая пришла мне в голову (только не смейтесь) – Клинт Иствуд. Вы понимаете, о чем я? Сухое, обветренное бесполое лицо, испещренное сетью острых, словно бритвой прорезанных, морщин. Теперь только я понял, что имел в виду Санька, говоря, что легче угадать возраст медведицы – этим двоим с одинаковым успехом могло быть и пятьдесят и тридцать лет. Мелкие, округлые черты лица, похожие, как у сестер (хотя, возможно, это были мать с дочерью). Длинные (если опустит по швам, то до колен, кажется, достанут) руки. Не знаю, что привлекательного видели в них тургаевские мужики. Я не видел ничего.

Я отогнал непотребные мысли – «Изучай, изучай, нечего их оценивать, как девиц в баре». Бабы не обратили на меня никакого внимания. Одежда на них была дикая. Ну, во-первых, они обе были в штанах и в высоких болотных сапогах, завернутых до колена. В штаны заправлены странные рубахи без воротников, поверх – свитера, явно самодельные, меховые безрукавки, платки до глаз (концы завязаны надо лбом и забавно торчат, как рога) и вечные серые ватники.

Я так увлекся разглядыванием пришлых, что вздрогнул от неожиданности, когда Сашка вдруг заговорил за моей спиной:

– Наблюдаешь?

– Наблюдаю… Сань, а ты с ними в прошлый раз разговаривал?

– Не-а. Не смог.

– В каком смысле «не смог»?

– Они не захотели.

– Почему? Они же с тургаевскими разговаривают.

– С тургаевскими разговаривают. А со мной не стали. Откуда я знаю, почему. Пойди, попробуй.

Мы были вдвоем: наших девушек Сашки, все-таки, удалось выпроводить на опрос жительниц Тургаева. Как я уже говорил, Санька, когда было нужно, умел быть и вежливым и убедительным. «У нас последний шанс! Только вы сможете это сделать, мы не сможем! На вас вся надежда, на женский такт и наблюдательность. Куда нам со свиным рылом в калашный ряд…» – Маринка и Лена сдались и ушли в село, а мы с Санькой отправились поглядеть на «объекты».

Сашка кивнул мне, дескать, иди-иди, и я, нерешительно пошел в сторону заготконторы, где находились эти удивительные существа. Когда я подошел, я почувствовал, что от них странно пахнет – зверем, болотом, грибами, какими-то травами или смолой, может, еще дымом… Диковинный аромат тайги – такой сильный и пряный, что у меня внезапно закружилась голова.