Амазонки, савроматы, сарматы – развенчанный миф. Версия 1.1

На наш взгляд, Кереметь у чувашей является местом связи живых людей со знанием ах всех поколений предков вплоть до самых древних – пeрремeш/хeр и пeрремeш/арcын (первой девы и первого мужчины). «Для этого при образовании новой деревни с керемети материнской деревни для керемети новой деревни берётся немного земли и воды, специальными обрядами приглашаются знания (духи) предков.

У чувашей, придерживающихся традиционных этнических верований, кереметь выступает как главное святилище, размещается на священной местности – гора или возвышенное место, с родником и деревом, чаще всего старым дубом, символизирующим Первосушу-Первогору с Водой жизни и Древом жизни» [41].

Если строго придерживаться концепции «чувашские духовные верования —протополимонотеистические верования», то допустимо предположить, что этимология слово киреметь произошла от кермен/твaн, где керме – сокращённое кермен — освящённое место, чертог, т – сокращённое твaн – родня; керме/т — чертог знаний родни (предков). Мы знаем, что на территории керемет должно присутствовать или священное дерево юпa, или поминальный столб юпа. Через священное дерево юпa, олицетворяющее мужское начало ар, осуществлялась связь живых со знаниями предков ах, для этого совершали следующее магическое действие: юпa (юпа) обвязывали женским поясом лаптака пиcиххи, олицетворяющим женское начало ам [2], тем самым открывали канал общения с миром знаний предков ах своей родственной линии. Предки могли помочь соискателю ответов через приоткрытие информационных пластов ах или, если соискатель был «не очищен», «навредить» через полученную информацию, которая доходила до соискателя искаженной, испорченным ах самого соискателя, поэтому таинства, совершаемые в киремет, – таинства очищения ах всех участников посредством прилюдной исповеди и покаяния.

Прилюдный перечень каждым членом общины своих плохих дел, совершенных им за время от последнего покаяния на керемети. Покаяние – cылaх каcарттар где cылaх – грех, каcарт/тар состоит из каcарт – отрезанный, тар – исчезнувший, пропавший – очищение, а если была необходимость кающегося стыдили намaса пeл! – стыдись!, знай совесть! через напоминание его усал ec – дурного поступока.

Так как таинство поочерёдного покаяния каждым членом общины (деревни, нескольких деревень) процесс длительный во времени, а покаяние должно происходить перед всем обществом, то была введена практика совместной трапезы, когда пожертвованные на общую трапезу продукты и животные готовились в общей посуде, совместно поедались, остатки пищи закапывались в отведённом месте. Здесь подразумевается жертва личного, семейного обществу, роду, общине.

Повесть классика советской литературы В Липатова «Ещё до войны» рассказывает о жизни обской деревни за два года до войны. В 8 и 9 главах описывается праздник, который можно считать отголоском покаянных традиций керемет с поправкой на советское предвоенное время.

«В двенадцатом часу дня улымская молодежь под стон гармошек по разным дорогам и тропочкам двигалась на знаменитую Гундобинскую вереть; полчаса назад туда уже уехали две подводы с мясом и другой снедью, проплыла бочка с колодезной водой, на отдельной таратайке пропылил председатель Петр Артемьевич.

Гундобинская вереть находилась примерно в километре от Кети, посередине сияло блюдцем голубое и круглое озеро Чирочье; берега обросли камышом с коричневыми набалдашниками, а по обе стороны Гундобинской верети грядками тянулись березовые колки, за ними, синея, поднимались кедрачи; слева верети росли кусты черемухи, малины, шиповника, рябины, калины и дикой акации. Все, что росло в нарымской стороне, росло и на Гундобинской верети; все цветы здесь цвели, все птицы пели, все ручейки журчали.

На берегу Чирочьего озера разостлали громадный брезент, на него положили домотканые половички, четыре костра запылали вдоль пологого берега; стоял уже шалаш из веток для хранения от мух снеди; телеги протыкали голубое небо оглоблями, фыркали стреноженные лошади; пожилые женщины, специально назначенные председателем Петром Артемьевичем, стояли возле четырех костров подбоченившись.

Кто, товарищи, трудится ударно? – спросил младший командир запаса и вынул из кармана бумажку. – Ударно трудятся товарищи, перечисляя по порядку, такие, как Николай Сопрыкин, Артемий Мурзин, Василий Мурзин, Семен Колотовкин, Антон Мурзин, Григорий Мурзин, Василий Колотовкин, Федор Колотовкин, Андрей Колотовкин, который находится при школьных каникулах, Зиновий Мурзин, Василий Петрович Мурзин…