Амбивалентность

За перелеском голубое поле.
Не клонит ветер стебли, даль ясна.
Здесь воздух сладок и хмелён от воли,
А горизонту линия тесна.

Досужий взор не разглядит отметки,
Но я былинкой каждой дорожу.
И нависают, как ресницы, ветки,
Из-под которых я окрест гляжу.

И солнца свет, ласкающий округу,
И запах мяты, и гуденье пчёл,
И пёс, что мчится по цветному лугу,
И дождь грибной, что только что прошёл, —

Всё вкусно и живительно для сердца,
Волнующе, как первый поцелуй.
И птичьи сладкозвучные коленца,
И верховой неспешный ветродуй,

Кружащий тихо облачные перья, —
Органика моя на много лет, —
Бесценное, целительное зелье,
На все вопросы явственный ответ.

Что мне цивилизации законы,
Когда её сомнительны черты?
Рождаемся мы из земного лона,
Страдаем от духовной пустоты,

И тщетно ищем счастья «неземного»
В земной пыли, затерянной меж звёзд,
Хотя, порой, от самого простого
Легко на сердце и тепло до слёз.

Немного грозы перед Медовым Спасом

Величие, недвижность тишины
В канун дождя, безмолвие природы,
Неровное дыханье небосвода,
Где свет и тьма однажды рождены, —
Всё времени подвластно. Каждый раз
Являясь откровением момента
Перед раскатом грозовым, лишь лента
Сияющая блеском режет глаз,
Змеясь меж туч, нависших будто рок
Над оглушённой жаром ойкуменой,
Секундой власти света неразменной
Цветёт грозы убийственный цветок.
О, как хорош он, вестник перемен,
Неуловим в причудливом скольженье,
Непостижим до головокруженья
И, рвущий тишины мертвящей плен,
Как рвёт полотна твёрдая ладонь,
Нерасторжим со звуком громогласным…
И в этом представлении ненастном
Дружны безмерно воды и огонь.
Но стережёт их близость бег минут,
Пустые хляби усмиряет ветер,
И на лужайку перед домом дети
По луже шлёпать пятками бегут.
Они снуют, кричат, как воробьи,
Разрушив стройность бытия, и солнце
Опять вливает зной в моё оконце,
Расплавив мысли чёткие мои.

«И третий ангел вострубил…»

И третий ангел вострубил,
Но спящие остались глухи.
И адский воздух опалил
Блеск нищеты и тлен разрухи.
Замкнулся счёт, неумолим,
На цифрах, обнуливших праздность,
И свет земной, и твердь за ним,
Пустую одолев парадность,
Померкли. Старые слова
Свою утратили весомость,
И вечность, заступив в права,
Продолжила людскую повесть
На предугаданном витке,
Забывшись в хаосе звучанья
И плавясь в млечном молоке
Под звёзд таинственных качанье…
И третий ангел улетел,
Поникнув белыми крылами.
И сам он белым был, как мел,
И от рыданий слеп глазами…

Последние времена