Амбивалентность

Луне на вырост небосвод.
Её обугленная долька
Плывёт и медленно растёт,
Не озабочена нисколько,
Как тесно на земле людей
И как на небесах просторно.
Подчинена тропе своей,
Рассвета пламенному горну
Подвластна, равнодушно вниз
Глядит и с серебристым шлейфом
Она без паспорта и виз
Дрейфует. И небесным нефом
Земли поруганная плоть
Осенена, лежит печально,
И знает только наш Господь
Её времён грядущих тайну.
Лишь третий ангел вострубит,
Взойдут последние державы,
И сам Антихрист воцарит
В лучах своей поддельной славы.
Он будет горд, он будет смел,
Притворно назовётся Богом
И окунёт земной придел
В огонь и серу чёрным рогом.
Но припадут к нему не все,
Найдя погибель во спасенье,
И там, где свадебно воссел
Нечистый, разорвутся звенья
Семей, привязанностей, лет,
Забудут люди стыд и совесть,
И чёрным станет белый свет,
Окончивший земную повесть.

Тишина

Из немоты распятого сознанья
Рождается знаменье тишины,
Желанной, будто первое свиданье
Иль окончанье длительной войны.

Так обаянье тишины заветно,

Как омута тяжёлая вода,
Её глухая толща беспредметна,
Ровна, прозрачна, как поверхность льда.

Она приходит и хоронит звуки

В своей неприхотливой простоте,
Её объятья мягки, многоруки
И равнодушны к пошлой суете.

И в тишине, наивной, словно нежность,

И неподкупной, словно божество,
Так хорошо своё сознанье нежить
И с вечностью вынашивать родство.

«Странники мы, пилигримы небесные…»