Амброзия

– Не знаю, насколько совместимы Благие и демоны. Но мы с тобой точно созданы друг для друга. Я просто не уверена, что твои подданные с этим согласятся.

– Согласятся. Когда все поймут, что проклятие навсегда снято и что ты помогла спасти королевство, им будет все равно на твои рога и крылья. Люди просто хотят накормить свои семьи и оградить их от бед. Дай им несколько месяцев, и они полюбят тебя так же, как я. – В его взгляде отражались солнечные блики, и он улыбался. – Ладно, не совсем так, как я.

Я тоже улыбнулась.

Когда я впервые здесь оказалась, то решила, что тут все безжалостные и могущественные, как боги. И это правда. Но человек – даже фейри – был подобен этим деревьям Крови Эйвона. Даже питаясь кровью, они могут быть вкусными и красивыми. Но если упустить важные моменты, необходимые для их процветания, то яблони получаются искривленные и колючие.

Я с трудом сглотнула. Я слышала, что Морию держали в клетке. Что Милисандия оказалась единственной, кто проявил к ней хоть каплю доброты. Как только ее сестра умерла, началось гниение.

Я скользнула кончиками пальцев Торину под рубашку и провела по его татуировкам. Еще утром – всего лишь утром, когда едва забрезжил рассвет, – я думала, что никогда его больше не увижу. До этого, в подземелье Двора Теней, я была уверена, что его сердце остановилось навсегда.

И вот мы здесь, лежим, крепко обнявшись.

Я нашла свой дом. Здесь, в Фейриленде, где дымятся руины от древней войны. Воцарился мир, пусть и какое-то время нас будут мучить кошмары.

Фейри выкованы в кузнице горной богини для жизни в диком и жестоком мире. Но нам не нужно кровопролитие. Неблагие живут ради долга, Благие – ради удовольствия.

И теперь я была почти уверена, что ничего не хочу так сильно, как окунуться в мир Благих.

Но когда я снова легла в его постель, то кожей ощутила тепло знакомой, тягучей магии, с помощью которой меня исцелял брат.

Я встала и подошла к одному из высоких окон. На улице уже воцарилась весна – всего за несколько часов снег растаял. Ледяные стены по-прежнему стояли, но быстро превращались в слякоть. Вокруг замка стелилась зеленая трава, а к заходящему солнцу тянулся ковер из колокольчиков.

Но у меня перехватило дыхание при виде двух чернокрылых фигур на опушке леса, чьи длинные тени косо ложились на траву. Сумерки, когда границы между мирами истончаются…

Моргант и Мэб пристально смотрели на мое окно, залитое розовым светом. Сердце забилось чаще, мне показалось, что я смотрю на призраков. Глядя на них, я подняла руку.

Вдалеке мой брат помахал в ответ.

– Как думаешь, чем ты будешь здесь заниматься в качестве королевы? – спросил Торин.

Я повернулась к нему, пульс участился. Торин лежал на спине, сцепив пальцы за головой.

Когда я снова выглянула наружу, Мэб и Моргант исчезли. Грудь сдавило, и я медленно выдохнула.

– Кто сказал, что я планирую стать королевой? – спросила я дрожащим голосом.

Торин улыбнулся.

– Технически между нами до сих пор существует договор.

Я прижала ладони к груди.

– Это так романтично! Кстати, ты мне должен пятьдесят миллионов.

Он застыл как статуя.

– Ты же останешься?

Как будто ответ не очевиден. Я забралась к нему обратно в кровать, чувствуя себя так, словно только что очнулась от очередного сна.

– Полагаю, я бы могла открыть свой бар и здесь. «У Хлои». Если честно, изначально в нем и состоял весь мой план.

Он провел костяшками пальцев по моему бицепсу.

– Благой король и его демоническая невеста.

– Мы можем пожениться, но я запрещаю на свадьбе жертвоприношения. А вот у костров в лесу заняться сексом стоит. Когда я только здесь появилась, мне обещали такую вечеринку.

Он озорно ухмыльнулся.

– На свадьбе, подменыш? Серьезно?

– На Свадьбе в Белтейн. – Я улыбнулась. – Разве ты не помнишь, что обещал мне Белтейн? «Мы занимаемся жестким сексом у стволов дубов», – продекламировала я, старательно изображая его голос, – «оглашая лесной воздух звуками нашего экстаза. Когда ты в последний раз забывала собственное имя? Что забывала о собственной смертности? Потому что именно это и означает быть фейри. Я мог бы заставить тебя изнывать от удовольствия до тех пор, пока ты не забудешь имена всех, кто убедил тебя, будто с тобой что-то не так».

Он уставился на меня, его темные зрачки расширились. От его взгляда по телу пробежал обжигающий электрический разряд, а кожа купалась в силе его магии.

– Ты запомнила все слово в слово.

– Потому что эти слова впечатались в память, и я планирую выгравировать их на твоем надгробии.

– Ты уже предвкушаешь мою кончину?

– Просто напоминаю о твоем обещании.

– Кто я такой, чтобы отказывать королеве-демону? – Он ласково провел пальцем по моему рогу, посылая мурашки по коже.