Америка-мать зовёт?

Антон вырос в эпоху развивающегося социализма, когда в школах Советского Союза методично вдалбливали ученикам, что религия — это «опиум для народа». В Бога Антон не верил, во всяком случае так он говорил всем вслух, церковь не посещал, Библию не читал, презирал лицемеров, которые туда ходили, но крестик православный с шеи не снимал никогда. В своем стареньком фургоне «Форд», приобретенном за три тысячи долларов, он хранил пару икон с ликом Богоматери, купленные им собственноручно в русском магазине. Есть Бог или нет, он точно не знал. Простое слово «Бог» резало Антону слух. Но чувство, что какие-то силы извне правят мирозданием и мир заботится о нем, его не покидало.

Глава двадцать девятая Марина — патопедагог

Однажды Марина пригласила две русско-американские пары на ужин. Разумеется, за три недели она спросила Роба, не против ли он гостей. Он не был против. Приготовила плов из курицы, салаты. Муж, пока она возилась с ребенком и на кухне, играл в компьютерную игру. Ее папа при жизни всегда помогал маме на кухне перед приходом гостей: резал салатики, хлеб, для него это был своеобразный семейный ритуал. Марина раньше считала, что так живут все. Она поинтересовалась, почему Роб не предлагает ей свою помощь. Просто попросить она не считала нужным. Супруг ответил откровенно: «Потому что не хочу. Ты пригласила своих друзей. Я общество не люблю. Ты хочешь гостей — вот сама и готовься к их приходу. Если я захочу играть в баскетбол, ты же мне не зацементируешь площадку и не установишь там баскетбольные щиты». Какой умный, однако, у нее муж. Такое чувство, что он вешал ей на уши китайскую лапшу и любовался, как ей идет выглядеть дурочкой. Чаще всего она не знала, что ответить. Даже непонятно было, обижаться или соглашаться. Обижаться — значит спорить, тратить время и нервы, ходить в плохом настроении. Согласиться — значит, признать его правоту. Или он пытается ею манипулировать, или у него с адекватностью не все в порядке. Все-таки пережил клиническую смерть человек! Может, это повлияло на его психику и мышление.

Марина не согласилась с доводами мужа и не обиделась, молча стряхнула виртуальную китайскую лапшу со своих русских ушей и продолжила готовить. В конце концов, муж не мешает ей делать то, что ей доставляет удовольствие: готовить ее любимые блюда и общаться с новыми людьми. Это лучше, чем сидеть около Роба и вникать в тонкости его новой компьютерной игры «Симсы», герои которой, обычные американцы, могли оставить в виртуальной раковине виртуальную грязную посуду, над которой вились виртуальные мухи, и Марина слышала их виртуальное жужжание, исходящее из монитора. Раз в шесть месяцев Роб спрашивал у жены отчет: кому сколько должны, потому что он отошел от финансовых дел и все счета оплачивала она. Но Роб все же считал необходимым читать ей лекции, как быть экономней. Он стал автором новой песни: «Моя жена — ужасная транжира». Марина считала себя и так экономной. В салоны красоты она не ходила, и у нее не было никогда никаких посиделок с подружками в ресторане или налетов на магазины! К новым пенсильванским друзьям она ходила в гости на дом, или они встречались в городском парке с детьми. Волосы Марина отпустила, не красила, химическую завивку не делала. Месяцами не бывала у парикмахера. Никогда не ходила к американским массажистам и косметологам, а педикюр-маникюр делала сама. Покупала самое дешевое мясо, самые дешевые фрукты-овощи, в рестораны они выбирались крайне редко, деньги родне не посылала. Одежду покупала себе чаще всего в магазине с чужого плеча, в секонд-хенде. У нее уже давно не было желания затмевать подруг или вызывать у кого-то зависть, как это было несколько лет назад, когда она ехала завоевывать Америку, замуж за американца! И о времени, когда она всем друзьям и знакомым рассылала письма об Аризоне с фотографиями своего дома с бассейном и водопадом, Марина вспоминала с сожалением. Может, стоило верить в сглаз и не дразнить людей такими фотографиями благополучия?

Зато успехи брата Алекса радовали ее! Пока она адаптировалась к Америке, приспосабливалась к новому мужу, рожала, младший братишка закончил с красным дипломом Новосибирский университет, заслужив стипендии и президента, и мэра Новосибирска, и Ситникова, и Потанина!! Умный и хваткий Алекс, будучи еще студентом, подрабатывал репетиторством и, еще не получив степень бакалавра, написал на заказ две кандидатские по экономике… Затем два года отучился в Европе и, сдав какие-то сложные тесты, был допущен к учебе на доктора экономических наук в американском университете, причем получал американскую стипендию! У Марины о нем голова не болела, как в первые два-три года жизни в США. Теперь, когда родственники не нуждались в финансовой помощи, она должна была думать только о себе и своей семье.