Америkа (с примечаниями редактора)

Расставаться с перспективной игрушкой было, однако, жаль (Дом Жихаревых, к примеру, обратился уже к вполне успешным, но так и не востребованным в свое время - при раннем Наполеоне - опытам инженера Филиппа Лебона с новой, гораздо более легкой и компактной, силовой установкой, названной позднее "двигателем внутреннего сгорания") - и конструкторы катеров вскоре нашли-таки изящное решение старой проблемы: как сделать ракету достаточно прицельной, чтоб ее можно было запускать издали, не приближаясь к смертоносным пулеметам больших кораблей. Для этого ракету надо "просто-напросто" запихнуть под воду, снабдив ее устройствами корректировки курса (вроде гидростата, измеряющего угол дифферента такого самодвижущегося объекта с помощью специального маятника, отклонение которого автоматически передается на горизонтальные рули), и превратить ее в "подводный брандер" - торпеду. Интерес к таким "подводным брандерам" подогревался еще и тем, что они сулили (хотя бы в перспективе) стать управой на тяжелые броненосцы - своеобразное "абсолютное оружие" той эпохи, неуязвимое для тогдашней артиллерии.

Более перспективными, как известно, оказались торпеды с пневмодвигателем, работающем от резервуара со сжатым до 25 атмосфер воздухом, однако поначалу с ними вполне успешно конкурировали торпеды с инерционным двигателем; в калифорнийском Нэйви их обозначали - в довольно точном соответствии с "особенностями поведения" - как "меч-рыбы" и "прилипалы". Инерционный двигатель представлял собой насаженный на вал внутри торпеды шестидесятикилограммовый маховик, которому за минуту примерно до пуска передавался от паровой машины мощный импульс, обеспечивавший разгон до десяти тысяч оборотов в минуту; постоянную скорость торпеды поддерживал специальный регулятор, увеличивавший шаг гребных винтов. Вращение маховика создавало гироскопический эффект, позволявший торпеде четко выдерживать заданный курс: на знаменитых соревнованиях между "меч-рыбами" Дома Вандервельде и жихаревскими "прилипалами" (сотня пусков по равномерно движущейся цели со стандартной дистанции) соотношение попаданий составило 37:92. К тому же "прилипалы" стоили почти вдвое дешевле "меч-рыб" и не оставляли за собой демаскирующего следа из воздушных пузырьков.

Все эти преимущества инерционных "прилипал", однако, сводились на нет их тихоходностью и малым запасом хода (даже через много лет, после всех усовершенствований - не более пятнадцати узлов на пятистах метрах). Дополнительным (и решающим для тогдашних обстоятельств) осложнением была необходимость разгонять маховик торпеды непосредственно перед запуском - и, соответственно, резко тормозить в этот момент ход торпедоносца.

- ...И тем не менее, компаньерос, уж сыграть в лейтенанта Орельяно, как вы изволили выразиться, мы точно сумеем. Ну, если не струсим, конечно...

- Приказывайте, компаньеро командующий! - выражение, застывшее на непроницаемых индейских лицах коммандос, ясно говорило, что последнюю шуточку они, мягко говоря, не оценили.

- Смотрите. Через полчаса эскадра закончит перестроение в кильватерную колонну - курсом на север, вглубь Залива. При этом замыкающий фрегат окажется почти точно на траверзе нашего Шестого причала. Мы атакуем его всеми тремя "шершнями" одновременно и строго с кормы - три катера против одной кормовой пулеметной установки. Один они успеют расстрелять точно, второй - скорее всего, но вот третий за это время доберется до них почти наверняка. Что скажете, компаньерос?

- Да, это может сработать, - кивнул за всех троих Таанта, - а выбирать особо не из чего... Командовать парадом буду я?

- Нет. Я сам.

Повисло молчание.

- Эх... Да вам-то зачем, компаньеро мичман? Обойдемся.

А и вправду - зачем?.. Но пускаться в объяснения Радченко сейчас хотелось еще меньше, чем лезть в кабину обреченного "шершня".

- Ну, - лучезарно улыбнулся он закатному солнышку, - как говорится: "Во-первых, это красиво!.."

- Против этого трудно возразить, компаньеро. Божественный Ворон Йэл - одобряет!

...В точности как и предвидел Радченко, пулеметчики с замыкающего фрегата "Резольюшен" успели расстрелять два "шершня" из трех, но третий исполнил-таки свой долг - "сыграл в лейтенанта Орельяно". Через полчаса безуспешной борьбы за плавучесть "Резольюшен" затонул - однако на дальнейший ход операции "Катапульта" это не повлияло никак. Некоторые авторитетные военные историки пишут, правда, что "самоубийственная атака Радченко открывала всё же перед техасскими и калифорнийскими вооруженными силами некоторое "окно возможностей", пусть и кратковременное"; даже если и так - воспользоваться тем "окном возможностей" все равно не сумели ни одни, ни другие.