Америkа (с примечаниями редактора)

Крайне любопытно, кстати, сложилась судьба тяжелораненых калифорнийцев, оставленных тогда Евдокимовым в Калькуттском госпитале. Английским врачам удалось спасти почти половину из них, а вот побывать в статусе военнопленных они просто не успели: всем им вскоре пришлось, плечом к плечу с британцами, более двух месяцев оборонять Калькутту от осадивших ее мятежников (которые, ясное дело, резали любых белых, не вникая во второстепенные детали их расовой принадлежности). Майор О'Хара оказался волею случая одним из двоих старших по званию в гарнизоне; он сдружился с майором Рингвудом (столь удачно нокаутированным им тогда у Водных ворот), принял под командование сперва роту глубинной разведки, а потом - по выбытии из строя Рингвуда с большей частью британских офицеров - и оборону в целом, сам заработал очередную нашивку за ранение, и был в итоге представлен пробившимся наконец к ним на выручку генералом Гордоном к новоучрежденной британской военной награде - Кресту Виктории. Это доставило ему среди британских comrades-in-arms славу "самого хитроумного ирландца в истории": получить "два разных ордена за одну и ту же Калькутту" - сперва за ее взятие, от Русской Америки, а потом за ее оборону, от Британской империи - это, согласитесь, высоко...

Помимо британского ордена, лихой майор увез с собою в Петроград и прелестную шотландку Айлин Маклауд, служившую няней в семье губернатора (нашлась-таки наконец работа и для патера Брауна, обвенчавшего их по католическому обряду) - каковое событие повергло офицеров Форт-Уильяма в уныние едва ли не большее, чем имевшая место прежде того потеря крепости. Кроме того, он перед своим отъездом дал свидетельские показания ("...Разумеется, с разрешения вашего командования и лишь в той части, в какой вы сами найдете это возможным, сэр") британскому трибуналу, разбиравшемуся с сентябрьским падением Калькутты.

- ...Вы спасли мою честь, сэр, - прочувствованно произнес на прощание Рингвуд (трибунал поначалу явно не прочь был назначить в козлы отпущения именно его, дабы выгородить лорда Сеймура). - Вечный ваш должник!

- Майор майора не обидит, - ухмыльнулся ирландец. - А долг можете отдать потом девонширским сидром, а то у нас, в Калифорнии, с этим делом как-то не налажено.

- Договорились!

17

- М-да... - покрутил головой Расторопшин. Уже давно рассвело, но света в комнате почти не прибавилось: затопившая улицы непроглядно-серая петербургская дождевая муть норовила просочиться в комнату прямо сквозь стекло окошка, проступая на нем жирной испариной. И как только люди в этой здешней болотине живут... - Всё точно как вы и говорили, Александр Васильевич: какая там, к дьяволу, Новгородская республика! Это уже выходит какое-то Опоньское царство*...

----------------------------------

*Опоньское царство -- вымышленное государство русских старообрядцев, в котором якобы укрылись "древлеправославные иерархи", от которых должна в России возродиться "истинная церковь" (прим. ред.).

-----------------------------------

- Угу, - кивнул Командор. - Оно самое. Сказание о Беловодье: чтоб воля, без царя и бояр, и чтоб землицы по сто десятин на каждого... Только не упускайте из виду, Павел Андреевич, одну простую вещь: это их Беловодье, их Опоньское царство - а вовсе не наше. Мы-то с вами присягали вот этой несуразной птичке, - тут он раздраженно щелкнул ногтем по казенному орлу на штофе, - которой и так-то мозгов недодали, да еще и те, что есть, зачем-то разложили на две черепные коробки...

Вот оно значит как... Ротмистр неловко отвел взгляд; обдурили его, выходит, с той вводной - самого главного-то и не сказали...

- Александр Васильевич... ваше превосходительство... Я ведь уже говорил, но могу повторить: я простой, незатейливый боевик. Умею стрелять с двух рук, по-македонски, и разговаривать с пограничными людокрадами на их языке... "на их языке" в обоих смыслах, кстати; умею организовывать покушения и умею их предотвращать. А вот разбираться в грызне бульдогов под ковром - не умею и отродясь не умел, и башку мне те бульдоги откусят напрочь точно раньше, чем выучусь... Да и не желаю я ничего знать про ту грызню! - на кой ляд мне, отставнику, чужие секреты, про особенности мозговой деятельности двуглавых птиц?

- Ну, башку-то вам, положим, уже откусили, - хмыкнул Командор, - так что чего уж теперь... Что ж до "секретов", то засекречено всё это лишь от здешнего обывателя; по всей же прочей Европе - включая царство Польское и великое княжество Финляндское, между прочим - обо всём этом можно свободно прочесть в газетах.

- И что же пишут в тех газетах? в польских, для примера? А то мы там, у себя, одичали-с в окопах...

- Да правду пишут, в общем-то: что имеет место быть тихий мятеж, который обе стороны старательно не называют этим самым словом, надеясь, что "как-нибудь срастется". Дело в том, что Колония - явочным порядком, без публичных деклараций - похерила царский Манифест об освобождении крестьян...