Американец

При этих словах к ним, шурша юбками, подошла молодая маркиза, сильно затянутая, хотя талия у нее и без того была очень стройная; она с рассеянной озабоченностью оглядывала лиф своего платья, явно надетого для бала. Странным образом она одновременно казалась и красавицей, и дурнушкой: глаза у нее были выпуклые, а губы чересчур красные. Глядя на нее, Ньюмен вспомнил мадемуазель Ниош — наверно, его юная приятельница, жаждущая преуспеть и встречающая на пути столько препятствий, хотела бы походить на эту даму. За молодой маркизой на некотором расстоянии следовал Валентин, слегка подпрыгивая, чтобы не наступить на тянувшийся за ней длинный шлейф.

— Вам следовало побольше обнажить плечи сзади, — заметил граф с чрезвычайной серьезностью. — А так с тем же успехом можно было надеть стоячий воротник.

Молодая женщина повернулась спиной к зеркалу, висевшему над камином, и посмотрелась в него, желая проверить утверждение Валентина. В зеркале, отразившем значительную часть ее фигуры, она увидела лишь ничем не прикрытую наготу. Тем не менее молодая маркиза завела руку за спину и потянула платье от талии вниз.

— Вот так? — спросила она.

— Так уже чуточку лучше, — тем же серьезным тоном ответил Валентин. — Но хочется гораздо большего.

— Я никогда не дохожу до крайностей, — сказала молодая маркиза и, повернувшись к мадам де Беллегард, спросила: — Как вы меня только что назвали, мадам?

— Я сказала, что вы — сорвиголова, — ответила старая маркиза. — Но могла бы назвать вас еще и не так.

— Сорвиголова? Какое мерзкое слово! Что оно означает?

— Умница из умниц, — осмелился вставить Ньюмен, хотя разговор шел по-французски.

— Комплимент милый, а перевод никуда не годится, — заявила молодая женщина. Она с минуту смотрела на него, потом спросила: — А вы танцуете?

— Увы, не знаю ни одного па.

— Ну и напрасно, — сказала она просто и, еще раз взглянув в зеркало на свою спину, отвернулась.

— Вам нравится Париж? — спросила старая дама, которая, по-видимому, все это время гадала, о чем приличествует разговаривать с американцами.

— Пожалуй, да, — ответил Ньюмен и добавил с доверительной интонацией: — А вам?

— Не могу сказать, что я его знаю. Я знаю мой дом, знаю моих друзей, но Париж я не знаю.

— О, вы много потеряли, — сочувственно отозвался Ньюмен.

Мадам де Беллегард в изумлении посмотрела на него, — наверное, ее впервые пожалели потому, что она что-то потеряла.

— Я довольствуюсь тем, что имею, — с достоинством ответила она.

Меж тем взгляд Ньюмена блуждал по комнате, которая представилась ему довольно мрачной и запущенной; он переводил глаза с высоких окон, состоявших из мелких стекол в толстых переплетах, на висевшие в простенках поблекшие портреты, выполненные пастелью и принадлежавшие к прошлому веку. Вероятно, на слова хозяйки ему следовало ответить, что довольствоваться имеющимся у нее немудрено — ведь у нее есть все, что душе угодно, но ему это не пришло в голову, и наступила пауза.

— Ну как, матушка, — проговорил Валентин, подойдя к матери и облокачиваясь на каминную полку, — что вы думаете о моем друге Ньюмене? Не правда ли, он отличный малый, как я вам и обещал?

— Мое знакомство с мистером Ньюменом еще слишком кратко, — заметила мадам де Беллегард. — Пока что я могу оценить лишь его безукоризненную вежливость.

— Матушка — большой знаток по части этого предмета, — сказал Валентин Ньюмену. — Если она вами довольна, это уже триумф.

— Надеюсь, наступит день, когда вы действительно будете мной довольны, — произнес Ньюмен, глядя на старую маркизу. — Пока я еще ничего не сделал.

— Не слушайте моего сына, с ним недолго попасть в беду. Он ужасный повеса.

— А мне он нравится, — добродушно заметил Ньюмен. — Положительно нравится.

— Забавляет вас, да?

— Да, очень.

— Слышишь, Валентин, — повернулась к сыну мадам де Беллегард. — Ты забавляешь мистера Ньюмена.

— Быть может, он скоро скажет это не только обо мне! — воскликнул Валентин.

— Вам нужно познакомиться с другим моим сыном, — сказала мадам де Беллегард. — Он не в пример лучше. Правда, он вряд ли вас позабавит.

— Не знаю, не знаю, — промурлыкал Валентин задумчиво. — Впрочем, скоро увидим. А вот как раз и monsieur mon fr`ere. [79]

И точно, дверь распахнулась, и в комнату вступил еще один джентльмен. Ньюмен вспомнил его лицо. Это из-за него наш герой потерпел неудачу, когда в первый раз собрался предстать перед мадам де Сентре. Валентин де Беллегард пошел навстречу брату, поглядел на него и, взяв за руку, подвел к Ньюмену.

— Вот мой американский друг мистер Ньюмен, — сказал он очень ласково. — Познакомься с ним, брат.

— Очень рад познакомиться с вами, мистер Ньюмен, — ответил маркиз, отвешивая легкий поклон, но не подавая Ньюмену руки.