Американец

— Естественно, сэр. Жена и трое детей.

— Ну и какого черта вы тратите свой законный выходной день не на них, а на совершенно чужого для вас человека? Пусть даже в каком-то роде начальника. Давайте так: оставьте ключи у портье. Я сам поведу машину, когда закончу все свои дела и спущусь. Если, конечно, сочту нужным. — Он собирался положить трубку на рычаг, но, услышав протестующие звуки Добера, снова поднес ее к уху. — Ну что еще?

— Простите, сэр. С вашей стороны это на самом деле очень благородно, но… так запланировано. Моя жена в курсе и не имеет ничего против. Работа есть работа.

— Значит, она будет приятно удивлена, вдруг увидев вас дома. Сюрприз, сюрприз…

— Но мистер Палмер!

— Никаких возражений.

— Да, а как быть с мисс Грегорис? Она ведь тоже тут, рядом со мной и горит желанием.

Палмер тяжело вздохнул. Вот черт! Похоже, от них не отделаешься.

— Тоже там? Спросите ее, удалось ли ей позавтракать.

— Сейчас узнаю, сэр. — Он замолк, но через несколько секунд его бодрый, чуть ли не радостный голос снова раздался в трубке. — Она говорит, что никогда не завтракает, сэр.

— Что ж, тем лучше. Тогда попросите ее подождать меня в нашем кафе. Мы что-нибудь придумаем.

— Сэр, вы на самом деле не хотите, чтобы я…

— Allez, allez.[3]

Последовала короткая пауза — очевидно, Добер пытался принять какое-то решение. Или, скорее всего, думал, как его изменить.

— Oui, mon general. Merci beaucoup.[4]

— Давайте домой, Добер. Встретимся в понедельник. До свидания, и хороших вам выходных.

Палмер положил трубку. Пошел в ванную, принял душ, побрился, надел тот же самый спортивный пиджак, который вчера ночью или, точнее говоря, сегодня утром был на нем в Латинском квартале Парижа. Потом долго, роясь в своих вещах, искал солнечные очки — эх, если бы Эдис была рядом, она бы точно знала, что где лежит!

Прежде чем выйти из номера, он внимательно огляделся вокруг. Так, вроде бы все в порядке. Нет ничего необычного. Ну и слава богу. Вообще-то ему хотелось бы позавтракать в постели. Сибаритство, конечно, но чего не сделаешь, когда возвращаешься в молодость!

Мисс Грегорис выбрала столик в самом дальнем углу кафе. Рядом с большим окном, через которое солнце золотило ее пышные каштановые волосы. При виде его она тут же встала, протянула руку. Да, настоящая американка никогда бы не встала. Приветствовала бы взглядом или, в крайнем случае, кивком головы. Интересно, сколько ей лет — двадцать шесть?

— Что вы будете на завтрак, чтобы составить мне компанию? — спросил он, садясь за столик напротив нее.

— Спасибо, только кофе. Я на самом деле никогда не завтракаю.

— Заботясь о своей великолепной фигуре?

Она автоматически расправила складки своего легкого крепового платья. Знакомый жест — точно так же часто делала Вирджиния. Хотя на платье мисс Грегорис не было фирменного лейбла. Значит, дешевенькая имитация. Что ж, бывает, ничего не поделаешь.

— Скажите, сколько вы работаете у нас в ЮБТК?

Ее элегантные каштановые брови удивленно поползли вверх.

— ЮБТК?

— Да, мы в Нью-Йорке обычно называем банки аббревиатурно — скажем, ЮБТК, СКС, — а не полностью.

— Ах, ЮБТК. — Грегорис громко рассмеялась. — Вы ведь наверняка знаете, что я в банке совсем недавно. Месяцев шесть, ну, может быть, пять. Да, скорее всего, пять с половиной.

— А до этого?

Она нервно поправила волосы, и Палмер отметил, что у нее на редкость высокий лоб. Он пристально вгляделся в ее темно-каштановые глаза. Она, чуть прищурившись, в свою очередь, взглянула на него. Правда, спокойно, практически невозмутимо. В каком-то смысле даже игриво.

— До этого я работала на ЮНЕСКО. Рано или поздно все переводчики начинают на них работать, это же серьезная контора. Никуда не денешься…

— Вы что, занимаетесь письменными переводами?

— Нет, я живу в мире разговорных языков. — Она снова слегка поправила волосы. — Само собой разумеется, в вашем банке, — она на секунду остановилась, усмехнувшись, бросила на него озорной взгляд, — …то есть в ЮБТК, мне приходится писать много писем. Практически каждый день. Но это вряд ли можно назвать переводом.

Палмер повернулся к официанту, терпеливо ожидавшему у их столика.

— Наверное, в мое первое утро в Париже имеет смысл заказать типичный французский завтрак. Как вы считаете?

— Совершенно верно, сэр. — Официант довольно улыбнулся, повернулся к Грегорис. — А дама?

— Нет-нет, ничего. Только кофе.

— Как скажете, сэр. — Вежливо кивнув головой, он удалился.

— Ну и что, по-вашему, мне принесут? — с усмешкой поинтересовался Палмер.

— Все то, что не нужно мне. Сдобные булочки, французские рогалики, нормандское масло, фруктовое желе, ну и, само собой разумеется, апельсиновый джем.

— Вообще-то все это мне тоже вроде бы совсем ни к чему.

Она, чуть нахмурившись, бросила на него оценивающий взгляд.