Американец

По задумке Массимино, которую Кирпич и его сын Этторуччо радостно подхватили, они построят сельскохозяйственную ферму с рестораном и шикарной гостиницей. Здесь же будут выпекать леччинские пастичотто. Согласно оригинальному рецепту, песочное тесто следует замешивать на топленом свином жире, а значит, им нужны свиньи; его можно заменить на сливочное масло, но тогда нужны коровы; и без кур тоже не обойтись – какой заварной крем без яиц. На удобренном мертвецами пустыре вот-вот должна была выстроиться целая гастрономическая цепочка из местных продуктов.

А еще апартаменты, бассейны, поля для гольфа. Места было хоть отбавляй, поскольку все вокруг, насколько хватало глаз, до самого Апиче и дальше, принадлежало Кирпичу, который решил посвятить этому проекту все отпущенное ему время.

– Что скажешь, Американец? Нравится идея?

Краем глаза Лео пытался определить, куда подевался глухонемой. Его отсутствие вызывало беспокойство. Вместе с носатым они дошли уже до середины свалки. Что-то должно произойти, сказал он себе, но еще непонятно, что именно. Захоти они его пристрелить, лучше момента не придумаешь.

– Вишня… – вдруг пробормотал он.

Носатый непонимающе посмотрел на него.

– Что?

– Надо выращивать вишню, – пояснил Лео. – Для пастичотто.

На носатого словно снизошло откровение, и он радостно хлопнул Американца по плечу:

– Точно! Надо сказать Массимино, чтобы добавил в проект несколько вишневых кустиков…

– Деревьев, – поправил его Лео. – Вишня растет на деревьях.

На этот раз ответом ему был ледяной взгляд.

– Неважно. Мы ими всё тут можем засадить.

Они подошли ко входу в конюшню, и каморрист отпустил его руку.

– Дальше иди один, он тебя ждет.

Где бы ни сидел в засаде глухонемой, это явно был условный знак.

Американец замер и вгляделся в полумрак, ожидая вспышку, из которой явится пуля.

Но судьба медлила, и ему не оставалось ничего иного, как шагнуть ей навстречу.

* * *

Лео сделал глубокий вдох, ощутил затхлый запах сена и двинулся дальше по коридору, лавируя между конскими фекалиями и безумными мушиными тучами.

Выйдя из полумрака, он увидел дряхлого старика, который сидел на деревянном стуле и протягивал несколько колосков бедняге Джимми.

– Это последний из оставшихся у меня жеребцов, – посетовал Кирпич. – В голове не укладывается, сын Али… Какой был конь, все-таки зря я его продал.

Американец кивнул.

– Он уже не выкарабкается, – сказал он, поглаживая морду Джимми. – Сильно болеет.

Солнечный луч осветил морщинистую кожу Кирпича, застегнутый воротничок рубашки, из-под которого торчали волоски. На темени его седая шевелюра была густой, а на висках заметно редела. У него было вытянутое, прямоугольное лицо, обвисшие дряблые щеки делали его похожим на сварливого гуся. Он выглядел как человек, который когда-то обладал хорошим здоровьем, веселился и улыбался, но теперь это все принадлежало прошлому.

– В мире лошадей случается, что между двумя жеребцами зарождается дружба, – сказал он. – Можешь в это поверить?

– Я никогда не встречал двух жеребцов, которые бы не бились до последнего, чтобы показать, кто из них главный.

– Зато бывает, что два выросших вместе жеребенка до того сближаются, что одному из них не приходится покидать табун.

– Табун без вожака?

– Табун, где вожак и подчиненный – закадычные друзья, которые даже делятся друг с другом самками.

Лео внимательно вгляделся в печальную морду Джимми. Конь медленно вдыхал воздух, от которого его живот раздувался, как дырявый воздушный шарик.

– Делятся? – переспросил он.

– Сейчас объясню. Рядовой самец спаривается гораздо реже, чем вожак, и случки чаще всего происходят тайком, вдали от собратьев… – Он взял трость, прислоненную к одному из стойл. – Но какая ему разница? Взгляни на ситуацию с точки зрения этого молодого жеребца. Он потерпел поражение в схватке с равным себе, но ему необязательно уходить из стада. У него влиятельные друзья, доступные самки, потомство, за которым надо присматривать. А главное, ему не приходится защищать табун как лидеру и подвергаться опасности…

Лео перестал гладить Джимми и обернулся.

– Самое время задать вопрос: что же тогда выигрывает вожак от всей этой истории?

Приоткрытый, перекошенный рот босса – признак скорого инсульта – исказился в подобии улыбки. А может, то было напоминание об уже перенесенном заболевании. Он уперся тростью в мощенный булыжником пол.

– Так вот, – продолжил мафиозо, – загвоздка именно в этом. Может ли вожак не знать, что в его стаде есть предатель? Или же он знает, но изображает неведение? – Навалившись на трость, он поднялся. – Знаешь, как специалисты окрестили такое поведение? Репродуктивное паразитирование. Вот как это называется…

Лео изучающе смотрел на Кирпича, который, превозмогая себя, стоял перед ним. Тонкие губы, ясные глаза, не тронутые катарактой. Старик с ничем не примечательной внешностью. Впервые в жизни он не внушал своим видом страх.

– Я не знал об этом.