Американки в Красной России. В погоне за советской мечтой

Он написал это после того, как Смит опубликовала в The New York Times статью, где ее авторитетное мнение как «сотрудницы квакерской миссии» использовалось для полемики с теми, кто создавал негативный образ советской системы школьного образования и воспитания, и в Nation – очерк «В доме сахарного короля», рассказывавший о детях из музыкально-художественной школы имени Пушкина[235]. Прежде этот желто-белый особняк принадлежал «сахарному королю»[236], а потом его постепенно прибрали к рукам дети из музыкальной школы, решившие, что можно найти лучшее применение этому большому дому. По словам Смит, школьный интерьер стал выражением самого детства. Дети уже изготовили замысловатые декорации и принялись сооружать сцену и шить костюмы и занавесы. Повсюду слышна музыка. Учителя в этой школе – знаменитые музыканты из Большого театра, с радостью посвятившие свои таланты новому поколению музыкантов, которые радуют гостей концертом с вокальными и танцевальными номерами и скрипичными соло. «Освещение очень плохое, приходится все время таскать туда-сюда две мигающие лампы, но материальные трудности никого здесь, похоже, не пугают. Каждому ребенку есть с чем выступить в программе, все дети прекрасно подготовлены, а некоторые из них – очень одаренные». После концерта Смит и ее спутница танцевали вместе с детьми народные танцы («вертелись и носились с ними, к их великому восторгу»), а затем пообедали все вместе. Потом они услышали о том, как получилось, что школа оказалась в особняке «сахарного короля».

Смит рассказала, что поначалу школа размешалась в здании поменьше, а когда там стало тесно, делегация детей, вооружившись письмом от наркомата просвещения, отправилась к «сахарному королю» и заявила ему: «Вы – один, а нас – много. Вам дом нужен только для удовольствий, а нам – для дела». Сахарный король отказал детям, но они не унимались: залезли через окна, поставили кровати в его гостиную, заняли кухню и начали проводить уроки. «Комната за комнатой сахарный король отступал под натиском целых толп детей. Наконец, он не выдержал. Он перевез свою мебель и прочие ценные вещи в соседний дом, а сам бежал в гостеприимное соседнее государство». По-видимому, сахарный король навестил свой бывший особняк незадолго до визита Смит и остался доволен тем, что увидел дом целым. Смит заключала:

Возможно, он надеется на то, что в России еще воцарится прежний порядок и для него снова наступят счастливые деньки, и тогда дачу вернут ему в отличном состоянии. А вот я возлагаю надежды на это энергичное молодое поколение пролетарских музыкантов, художников и ученых, которые добились своего, потому что власть у сахарных королей отобрали, – и они не отдадут без боя то, что с таким трудом завоевали.

В ту пору Смит не состояла в коммунистической партии, но, судя по некоторым свидетельствам, она уже разделяла некоторые ее идеи и ценности, хотя и уверяла Уилбура Томаса в обратном. В 1924 году Советский Союз посетила Элис Гамильтон, врач и пионер в одной из областей медицины, в прошлом обитательница Халл-хауса. Во время этой поездки она познакомилась и со Стронг, и со Смит. Последняя произвела на нее «довольно жуткое впечатление» как человек, «готовый на все ради „Дела“». Разговор у них шел о шпионаже и о полицейском насилии. Гамильтон была настроена скептично и говорила о том, что «жестокость, ночные аресты, расстрелы сотен людей без суда и следствия» подрывают и авторитет режима, и доверие к нему. Смит будто бы назвала критические замечания Гамильтон проявлением «мелкобуржуазной идеологии» и добавила: «Я задаю себе только один вопрос: „Это помогает Партии?“ Если да, значит, все правильно, если нет – значит, ошибочно». Гамильтон подытоживала: «Она была красавицей – с золотистыми волосами и профилем [актрисы Элеоноры] Дузе, но меня она привела в ужас»[237].

Осенью 1924 года Смит, уже вернувшись в США, писала Уилбуру Томасу о сельскохозяйственной колонии на Кавказе, которую они с Уэром планировали основать; еще несколько волонтеров из АКДСО собирались примкнуть к ним и поучаствовать в создании «Русских новаторских ферм» (Russian Reconstruction Farms). Находясь в США, Смит выступала перед публикой и как представитель АКДСО, и в других качествах; в январе 1925 года она произнесла речь перед членами Национальной женской партии в Вашингтоне (округ Колумбия). Темой ее выступления были женщины в Советской России («часть советской системы – принцип абсолютного равенства»), и этой же теме Смит посвятила книгу, которую выпустила тремя годами позже[238].

Поволжские дети Стронг