Американские дикари (ЛП)

Она ничего не сказала на протяжении всего произведения, но открыто держала меня за руку, когда мы вошли в галерею. Должен был состояться праздник перед оперой, который устраивали для всех, у кого были билеты в оперу, и вскоре стало казаться, что на нем собрались самые влиятельные люди Вашингтона. Весь верхний этаж здания представлял собой всего лишь один большой бальный зал, и казалось, что Мел и я были главной достопримечательностью.

Если бы я знал, что так будет, я бы позаботился о том, чтобы наш вход был незаметен. На самом деле я даже не хотел быть здесь; я всего лишь хотел немного побыть с ней наедине. Вместо этого нам придется всю ночь притворяться перед этими людьми.

— Мистер Каллахан, самое время вам переехать в Вашингтон, — заявил сенатор Эндрю Келли от штата Техас. Он работал с «биг ойл» и еще каким-то дерьмом, о котором постоянно болтал.

— Я не знал, что я здесь желанный гость.

— Мистер Каллахан, мы все знаем, что если бы не ваши щедрые пожертвования президенту Коулмену, его бы не было на большом посту, — ответил сенатор Джеффри Боксер от Северной Каролины, и я поборол желание закатить глаза.

— Щедрые пожертвования? Понятия не имею, что вы имеете в виду. В конце концов, разве не в этом цель существования комитета политических действий? — Я подмигнул, и они все засмеялись, когда ели у меня с ладони, хотя я кормил их всяким дерьмом.

— Ну, вы должны знать, если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится, мы можем что-нибудь придумать. Мы знаем, что ваш бизнес по производству марихуаны добивается значительного прогресса, но все еще необходимо преодолеть некоторые бюрократические преграды, чтобы сдвинуть ваши предприятия с мертвой точки, — заявил сенатор Келли, выпятив свою толстую грудь.

Я поднял бровь, глядя на него.

— Я не уверен, что ваши избиратели одобряют мои новые деловые начинания.

Боксер фыркнул, закатив глаза и оглядев большой бальный зал.

— Мы с вами оба знаем, что все создатели королей здесь. Мы можем притворяться, что демократия действительно означает то, чего хочет народ, но речь идет о выживании, о триумфе. И ни один человек не воплощает это в такой степени, как вы.

Политики были другой породой безжалостных, более грязные люди.

— Вы совершенно правы, сенатор, но прежде чем я отдам свою душу, я должен поговорить со своей прекрасной женой, — ответил я, и все они еще раз рассмеялись, прежде чем повернуться к женщинам, которые общались с моей женой.

Было поразительно, насколько хорошо она смогла вписаться в общество степфордских жен этих мужчин; пила шампанское и, вероятно, говорила только о том, сколько денег их мужей они могли бы потратить.

— Могу ли я сказать, что у вас великолепная жена, мистер Каллахан, — добавил сенатор Келли, нахмурив брови, как подонок, которым он и был.

Нет, ты не можешь.

— Мне действительно повезло.

— Президент награждает вас обоих в эту пятницу, не так ли? — Спросил сенатор Боксер.

— Очевидно, за арест дают медаль, — пошутил я, и все снова рассмеялись. Неудивительно, что у этих людей было большое эго, они все смеялись друг с другом, что бы ни говорилось.

— О, не будьте таким скромным, мистер Каллахан, — раздался ровный и пожилой голос, когда человек, которого я ненавидел больше, чем самого дьявола, вышел вперед.

От его волос цвета соли с перцем до морщинистого лица и гордой осанки — все это было облачено в черно-белый дизайнерский костюм…Я ненавидел в нем все.

— Авиан, вы спустились с горы Олимп? Как жизнь среди нас, простых смертных? — Спросил сенатор Келли, отвесив ему короткий поклон. Я забыл, что для остального мира он был просто известен как Авиан Доерс, а не Иван ДеРоса. Паутина лжи, окружающая этого человека, имела глубокие корни.

— Забавно, как всегда, Эндрю. — Он улыбнулся и посмотрел на меня, протягивая мне руку для пожатия. — Мистер Каллахан, приятно наконец-то познакомиться с вами.

Я крепко пожал ему руку.

— Конечно, мистер Доерс. Кто бы мог подумать, что вы окажетесь поклонником оперы.

— Это моя большая страсть, — заявил он с блеском в глазах.

— Джентльмен, надеюсь, я не помешала. — Мел подошла сзади змеи. Даже с улыбкой на ее лице я мог видеть огонь, горевший в ее глазах, когда она смотрела на него.

Он повернулся и пропустил ее в круг.

— Джентльмены? Миссис Каллахан, вы, должно быть, ошибаетесь; в наших телах нет ни капли нежности⁴.

— Ай, Авиан, мы прямо здесь. Не нужно пугать леди, — сказал сенатор Боксер и засмеялся, совершенно не понимая, какая битва здесь разыгрывается.

Мел только улыбнулась.

— Меня нелегко напугать, сенатор. Вы не возражаете, если я украду своего мужа?

— На самом деле, миссис Каллахан, я умираю от желания потанцевать с вами. Можно? — спросил Авиан.

Глаза Мел метнулись ко мне, прежде чем она протянула руку. Мне это не понравилось, но она убьет меня, если я остановлю её. Как будто дьявол мог прочитать мои мысли, он повернулся ко мне.

— Вы не возражаете, не так ли, мистер Каллахан? Я в курсе, что это ваша годовщина.

Ублюдок.