Американские дикари (ЛП)

— Конечно, нет, у меня впереди целая жизнь с ней. Я уверен, что смогу справиться три минуты. Но на вашем месте я бы следил за ногами, ее каблуки просто убийственны. — Я притворился, что шучу, и мне удалось вызвать еще несколько смешков вокруг меня.

— Я не так плоха, какой он меня описывает, — ответила она, держа его за руку. Я не уверен, почувствовал ли я себя лучше или хуже, узнав, что он на самом деле ее дедушка.

— Тогда хорошо, что я веду, — заявил Авиан, выводя ее на танцпол, и я инстинктивно оглядела зал. Конечно, повсюду были агенты секретной службы. Мне хотелось свернуть ему шею прямо у него на теле, но я ничего не мог сделать, кроме как наблюдать со стороны. Если он сделает хотя бы одно неверное движение, я убью его. Я был не против вернуться в тюрьму, если это означало, что он окажется на глубине шести футов. Но я уверен, что Мел надерет мне задницу.

— Похоже, у вас появился конкурент, — попытался пошутить сенатор Келли, ткнув меня локтем в плечо.

— Ни капельки, — сказал я им. — Я всегда выигрываю у джентльменов. Даже если кажется, что я проигрываю, я выигрываю.

— И как это работает? — Они рассмеялись.

Если вам приходится спрашивать, значит, у вас нет способности понять.

МЕЛОДИ

Я вздрогнула от его прикосновения, и не в хорошем смысле.

— Как к тебе обращаться… Авиан, Иван или дедушку? — Я усмехнулась, стараясь держаться как можно дальше от него, не выглядя при этом странно.

Он нахмурился с абсолютным отвращением.

— Что угодно, только не дедушка. Я еще не так стар.

— Ты можешь красить волосы сколько угодно, но морщины тебе не скрыть, — сказала я с такой фальшивой улыбкой, что это выглядело жалко.

Он рассмеялся.

— Ты забавнее, чем я думал. Я уверен, что эту черту характера ты унаследовала от своего неосмотрительного отца.

Мне хотелось врезать каблуком ему в голень, но я знала, что это было то, чего он хотел; вывести меня из себя.

— Я уверена, что чувства юмора твоей дочери было лучше, чем ты о нем думал. Но опять же, ты извратил ее разум, пока она не стала настолько неуравновешенной, что прибегла к похищению меня для моей собственной защиты.

— Она всегда была немного не в себе. Я уверен, что твой отец, запиравший ее на долгие годы, чтобы она заботилась о тебе, ничуть не улучшил ситуацию, — сказал он равнодушно.

— Мой отец уже мертв, Авиан, ты можешь прекратить пытаться убить его, — огрызнулась я, больше всего на свете желая покончить с ним сейчас.

Он развернул меня, а когда вернул обратно, покачал головой.

— Пока ты жива, единственное, любимое дитя своего отца, он все еще жив.

— Во мне столько же его крови, сколько и твоей. Ты просто слишком высокомерен и хладнокровен, чтобы понять это. Я хочу убить тебя прямо здесь.

— Мы оба знаем, почему ты этого не сделаешь; потому что тебе или мне нужно будет исчезнуть. И когда я убью тебя, не будет ничего, что связывало бы убийство со мной, так что я смогу вернуться в то время, когда ты не была такой занозой в моей заднице, — сказал он.

Он был прав, но он ни хрена не знал обо мне.

— Допустим, ты выиграешь, и что ты победишь Лиама и меня, что никогда не случится, что с тобой тогда будет? У тебя не будет семьи, ничего. Ты просто умрешь.

Он засмеялся, и эта его ухмылка свела меня с ума.

— Кому нужна семья, когда у тебя есть весь мир? Ты такая слабая, такая безрассудная. Авиела говорила о тебе, как о силе, с которой нужно считаться, но теперь я знаю, что она была столь же глупа, сколь и безумна. Семья ничего не значит. Оглянись вокруг, все они, все до единого, относятся ко мне с величайшим уважением. Когда я умру, это будет не от ваших крошечных рук. Мир будет оплакивать мою кончину. Люди будут приезжать отовсюду, чтобы говорить обо мне так, как ни одна семья никогда не смогла бы. В отличие от тебя и твоего придурка мужа, я правлю, не пачкая рук.

На этот раз я рассмеялась.

— Не пачкая рук? Правда? Эти люди тебя не знают. Ты говоришь, что я безрассудна? В тот момент, когда мы убили Аро, ты мог бы уйти.

— Вот уравновешенная маленькая девочка, — отрезал он, и его тусклые карие глаза заострились. — Мы никогда не уберем наркотики с улиц, но не будет одной семьи, которая будет контролировать все. Икар подлетел слишком близко к солнцу и погиб, не совершайте ту же ошибку. Забирай свою драгоценную семью и исчезни. Я даже позволю тебе сохранить все твое богатство.

— Я лгунья, Авиан, а это значит, что другого лжеца я могу распознать за милю. Ты можешь взять свою недоделанную сделку и засунуть ее себе в задницу, потому что, даже если бы я была слепа, нема, глуха и задыхалась на смертном одре, я бы все равно сказала тебе идти в жопу.

— Могу я вмешаться? — Спросил Лиам, подходя ко мне сзади. Я отпустила Авиана, как будто он ударил меня шоком.

— Конечно, — сказала я Лиаму, не отрывая глаз от Авиана. — О, и, кстати, Икар сгорел, потому что летал днем. Он хотел, чтобы мир увидел. Мы летим в темноте, когда люди боятся смотреть.

Лиам взял меня за руку, и мы ушли, оставив его стоять там.