Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга III

Через несколько минут в комнату вошли Франсис и Беннет Хайд. Они отпустили медсестру пообедать. Когда Перл закончила приём пищи и поднялась обратно в спальню Полковника Своупа, супруги сообщили ей, что тот только что скончался. Беннет Хайд тут же сообщил диагноз: «апоплексический удар, обусловленный переживаниями, вызванными смертью Мосса Хантона».

Едва только весть о смерти Полковника разнеслась по дому, как на пороге комнаты появился упоминавшийся выше Джон Пакстон, душеприказчик Полковника, который деловито подошёл к бездыханному телу, отбросил плед и… вытащил из кармана пиджака конверт, в котором находилось завещание богатейшего человека штата Миссури. С этим конвертом Пакстон тихо удалился. Никто не произнёс ни слова, поскольку все знали, что Пакстон официально был назначен душеприказчиком Полковника Своупа и любая попытка остановить его в эту минуту могла быть истолкована как посягательство на исполнение им последней воли всеми любимого Завещателя.

В последующие дни тело умершего подверглось бальзамированию, после чего было оно было выставлено для прощания в здании городской библиотеки, щедрым жертвователем которой являлся Полковник. После этого гроб с телом Томаса Своупа-старшего был помещён в специальное хранилище, где ему предстояло находиться вплоть до того времени, когда в Парке Своупа будет закончено оборудование погребального комплекса. Работы над его проектом и строительством продолжались вплоть до весны 1918 г. В тот год 8 апреля Полковник был похоронен в склепе под колоннадой, украшенной двумя каменными львами – комплекс этот сохранён до сих пор и его изображения, как впрочем, и подробный рассказ о нём, можно без труда отыскать интернете.

Впрочем, эта история нас интересует мало, да и хронологически мы забежали очень далеко вперёд. До той поры должно было произойти множество иных, гораздо более волнующих, событий.

9 октября 1909 г. Джон Пакстон огласил завещание Полковника Своупа. Общее впечатление оказалось обескураживающим – из общего имущества, оцененного в 3,0-3,5 млн.$, Полковник передавал родственникам своего брата Логана Оливера [т.е. "Мэгги" и её детям] всего 1 млн.$. Остальные деньги из семьи уходили! Что-то получали дальние родственники, но основным выгодоприобретателем становился город Канзас-сити.

Мы в точности не знаем, как именно восприняли завещание члены семьи Логана Оливера Своупа – детали такого рода остались семейной тайной. Но мы вряд ли ошибёмся, если скажем, что они остались не удовлетворены, ведь на каждого пришлось менее 200 тыс.$! Сама по себе эта сумма была, конечно же, очень большой, но она оказалась много меньшей того, на что рассчитывали племянники, племянницы и сама «Мэгги»! Ради чего они годами ублажали Полковника, вели с ним по вечерам умные разговоры, играли на фортепиано и пели церковные гимны?!

Правда, в этом месте можно отметить, что Франсис Хайд, жена доктора Хайда, получила больше остальных – 300 тыс.$. Эта любопытная деталь известна нам из её собственного признания. Таким образом Полковник показал, что выделял Франсис из числа прочих наследников. Чем объяснялось такое расположение – непонятно, нельзя исключать того, что подобным образом Полковник продемонстрировал поддержку племяннице в её негласном противостоянии материи, которое формально закончилось примирением, но в действительности никем не было забыто.

25 ноября 1909 г. семья Своупов собралась в «резиденции Логана» отметить День Благодарения. Отсутствовала Люси Ли, находившаяся в те дни в Европе, но за этим исключением к столу вышли все. Супруги Хайд принесли с собой бутыль воды и раз 10 рассказали присутствовавшим о том, что нашли поставщика отменной по качеству питьевой воды. Всем заинтересовавшимся родственникам они наливали воду из бутылки попробовать. И сами пили только из неё. Обед прошёл в спокойной непринужденной обстановке, впрочем, как и всегда.

Через несколько дней – 1 декабря – появились сообщения о заболеваниях брюшным тифом жителей района Парк-колледж (Park College), северного пригорода Канзас-сити. Расстояние от Парк-колледжа до Индепенденса, где проживали Своупы, составляло 25 км., так что болезнь, вроде бы, им не угрожала, но… Снова появилось неприятное «но».

В тот же самый день, под вечер с тифом слегла 21-летняя Маргарет Своуп, третья из дочерей «Мэгги» [после Франсис и Люси Ли].

На следующий день – 2 декбаря 1909 г. – брюшным тифом заболел Уилльям Крисман Своуп, старший из детей «Мэгги». Диагнозы заболевшим поставил доктор Твайман. Беннет Хайд, приехавший в тот день в резиденцию, с диагнозом согласился. Он лично осмотрел Уилльяма, который пытался держаться бодрячком и демонстрировал полное самообладание.