Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга III

Пользуясь тем, что члены семьи Логана Своупа из-за болезни некоторых из них, оказались привязаны к Индепенденсу и не могли отправиться в Нью-Йорк, чтобы встретить Люси Ли, доктор Хайд предложил для этой миссии себя. Если считать, что латентный период брюшного тифа длится не менее 72 часов, а Люси Ли обнаружила симптомы этой болезни спустя 4 суток после прибытия из Европы, представлялось логичным предположить, что инфицирование имело место уже на территории США. Обвинение считало, что Беннет Хайд взял с собой в поездку в Нью-Йорк пробирку с культурой брюшного тифа и влил её содержимое в питьё Люси Ли при первой же возможности. Девушка не заболела этой болезнью по прибытии домой – нет! – она приехала из Нью-Йорка уже будучи больной.

Скорее всего, Хайд продолжал бы свою смертельную деятельность и дальше, но ситуация резко обострилась из-за «бунта медсестёр». «Мэгги» Своуп расчитывала провести своё расследование в полной тайне и начиная с 13 декабря действовала в полном согласии с сыном Томасом и юристом Джоном Пакстоном, однако по независящим от неё обстоятельствам ситуация резко обострилась 18 числа того же месяца, в результате чего Беннет Хайд и его жена Франсис оказались фактически «отлучены» от семьи Своуп.

Начиная с этого времени заболевания брюшным тифом прекратились и все заболевшие благополучно выздоровели.

Нельзя не признать того, что версия событий, предложенная обвинительным заключением, выглядела очень весомо и подкреплялась многочисленными свидетельствами очевидцев и данными судебно-медицинских и судебно-химических исследований. Вина Беннета Хайда казалась довольно очевидной и хорошо доказанной. Тем интереснее посмотреть на дальнейшее развитие событий.

Итак, 11 апреля 1910 г. суд над доктором Беннетом Кларком Хайдом начался в здании суда округа Джексон (Jackson county). Процесс этот с самого начала вызвал огромный интерес как ввиду необычности выдвинутого обвинения, так и причастных к нему лиц. Ожидалось, что в ходе слушаний станет известно множество деталей личной жизни членов одной из богатейших и влиятельнейших семей Миссури. Да и коллизии вырисовывались необычные – всё-таки, не каждый день сходятся друг против друга в суде мать и дочь!

В самом начале судебного процесса один из журналистов обратился к адвокату Фрэнку Уолшу, выкрикнув из толпы не вполне приличный вопрос: «Фрэнк, сколько вам заплатили за защиту?» Джентльмены не спрашивают незнакомых об их гонорарах и понятно было, что задавший вопрос рассчитывал застать адвоката врасплох, спровоцировав тем самым неловкий ответ.

Одна из многих статей в газете от 11 апреля 1910 г., посвященная началу судебного процесса над доктором Хайдом. Заголовок гласит: «Доктор Хайд предстанет перед лицом жюри сегодня».

Уолш, однако, ничуть не смутился и моментально отбил «подачу» наглеца, ответив, что ему заплачено 25 тыс. долларов. Сумма была огромной, достаточно сказать, что окружной прокрукор в те годы получал от 2,5 тыс.$ до 3,5 тыс.$ в год [в зависиомсти от штата и величины округа]. Ответ адвоката можно было истолковать как демонстративный вызов общественности, дескать, пусть ненавистники завидуют и страдают молча!

Разумеется, сенсационный размер гонорара Уолша моментально стал всем известен и эта маленькая деталь также послужила усилению ажиотажа вокруг процесса – всем было интересно, как адвокат отработает такие деньги и разрушит обвинение, казавшееся исключительно крепким.

Первые дни были посвящены решению многочисленных формальностей вроде рассмотрения большого числа ходатайств сторон и отбору жюри присяжных. К 14 апреля первоначлаьный список из 200 кандидатов в члены жюри был сокращен до 47 человек и стороны договорились более его не менять, но в самом конце заседания [в 17:30] прокурор Конклин вдруг заявил, что хотел бы отказаться от этой договоренности и допросить одного из 47 уже отобранных кандидатов. Судья в крайнем раздражении запретил обвинителю это делать и призвал впредь не пересматривать принятых решений.

На следующем заседании жюри из 12 постоянных членов и 4 подменных [на случай заболевания или смерти лиц постоянного состава] было наконец выбрано. Далее последовало зачитывание обвинительного заключения, которое от первого слова до последнего озвучил 49-летний старший юрисконсульт Департамента юстиции штата Джеймс Рид (James A. Reed). Это был специальный прокурор, нанятый "Мэгги" Своуп для усиления стороны обвинения. Подобную меру следует признать нетипичной для того времени и места, "Мэгги" явно опасалась того, что окружной прокурор окажется бессильным против возможностей и связей Фрэнка Уолша, а потому озаботилась привлечением чиновника более высокого уровня.

Обвинительное заключение представляло собой внушительный документ объемом около 440 тыс. знаков – фактически это была целая книга! Хронологическому изложению событий в доме Логана Своупа был уделён объём текста, который Рид читал без остановки более 1,5 часов.