Американский доктор из России, или История успеха

Андрианов хотел пригласить нас вечером поужинать в ресторан нашего отеля. Оказалось, что ресторан только за доллары. Я сказал ему:

— Я зарезервирую столик, ты заказывай, а платить будет американец.

— Что ты! Это неудобно, вы наши гости!

— Очень удобно: поездка оплачивается из миллионов его клуба.

— Но я не представляю, как мне сказать гостю: «Платите вы».

— Это я беру на себя.

Выбор блюд в ресторане был неплохой: за доллары все лучше. А выпивки было даже слишком много. Стиву и его сыну все было внове: сначала на стол была тесно выставлена обильная русская закуска: соленые грибочки, малосольные огурчики, разные салаты-винегреты и, конечно, красная и черная икра. Еще больше их поразил настоящий жирный русский борщ: они пробовали его осторожно, зачерпывая с краю ложкой. До шкварчащих жирных битков с гречневой кашей едва дотронулись. Но клюквенный кисель ели с удовольствием.

Однако больше всего произвело на них впечатление обилие тостов. Андрианов разошелся и провозглашал их каждые пять минут, а мне приходилось переводить:

— Первым делом выпьем за дружбу между нашими двумя странами! Надо пить до дна!

— Теперь давайте выпьем за нашу дружбу! Обязательно до дна!

— Теперь выпьем за женщин! Нет, нет, за женщин полагается пить стоя и до дна!

Стив покорно вставал и поднимал своего засыпающего сына. С нами была одна только женщина, красивая молодая жена Андрианова. Я помнил время, когда она работала в патентном отделе ЦИТО, где мы с Андриановым были молодыми профессорами. Тогда он оставил свою прежнюю жену с двумя дочерями и уехал из Москвы с этой новой женой Ириной.

Следующий тост — за благородную миссию Стива. Конечно, надо было выпить и за его сына. Как только за него выпили, он отправился в номер спать. Потом за Ленинград, потом… шел весь традиционный набор тостов. Стив не переставал поражаться:

— Как, опять тост?!.

Подошло время расплачиваться, у меня заплетался язык, я мешал русские и английские слова. А Стиву было уже все равно. Я сказал официанту, чтобы счет записали на его номер.

— О'кей… на мой… номер… — нетвердо подтвердил Стив.

Я вел его по коридору, и мы раскачивались от стенки к стенке.

За завтраком Стив стонал и залпом глушил черный кофе.

— Вы, русские, пьете очень много водки. И тостов очень много. О, моя голова!..

Я тоже был несвеж, но виду не показывал.

Ирина Андрианова приехала за нами на «Жигулях», сказала, что муж встретит нас в институте. Очевидно, и он был не в форме.

Институт детской ортопедии находится в пригороде Ленинграда — городе Пушкине. Когда-то это место называлось Царским Селом и там в Лицее учился Пушкин. Пока мы туда ехали, я рассказывал Стиву и его сыну про поэта и про историю этих мест. О Пушкине они ничего не знали.

— Владимир, откуда ты так хорошо знаком с литературой и историей? — воскликнул Стив.

— Для культурных русских людей всегда было необходимо знать историю, особенно связанную с Пушкиным — национальным поэтом России.

Стив назидательно обращался к сыну:

— Вот видишь, культурному человеку надо изучать историю!

Его отпрыск в ответ шмыгал носом. В американских школах история преподается слабо. Что происходило до и после открытия Колумба, большинство школьников не знают.

Андрианов водил нас по лабораториям и палатам, представляя как важных американских гостей. Ему помогала библиотекарь института, молодая миловидная женщина, неплохо говорящая по-английски, но, по-видимому, не пользующаяся дезодорантом.

В кабинете директора был накрыт стол — чай с бутербродами. Стив сразу предложил Андрианову составить список всего недостающего им. Оказалось, список уже составлен; библиотекарша подсела поближе к Стиву и стала зачитывать его по-английски. Бедный Стив старался как-нибудь незаметно вдохнуть свежего воздуха.

После чаепития нас как почетных гостей повели осматривать Царскосельский дворец. Но моя мечта была снова побывать в Лицее. В молодые годы я бывал там не раз и знал чуть ли не все уголки. Оставив Стива на попечение ароматной библиотекарши, я поспешил туда, где расцветал гений Пушкина. Посетителей там не было, но я бродил не один: со мной бродили тени юного поэта и друзей его юности.

Еще одно нельзя было никак пропустить: знаменитый ленинградский балет. Хотя и не знакомый с русской историей, о русском балете Стив знал. Когда-то я бывал там не раз и даже лечил нескольких его звезд того времени. Но оказалось, что на вечернее представление «Лебединого озера» было только два билета. Я сказал Стиву:

— Идите вы с сыном. Я много раз видел этот балет.

— Владимир, ну как же так?..

— Я с удовольствием поброжу по вечернему городу. А когда вы вернетесь, я приготовлю вам ужин в номере по своему вкусу.