Американский гамбит

Ну да, эти подводники отделаются легко – поваляются с недельку и пойдут на поправку. Возможно, даже всплывут. Не исключено, что все. А вот их коллеги на других субмаринах… Те умрут сразу, добавив в первые и вторые блюда соль. Или что-то похожее на соль, потому что такие же беленькие кристаллики. Десять граммов на килограммовую пачку – как их там разглядеть? Подводники покушают, а через десять часов умрут на своих боевых постах, синея, хватая ртами воздух и теряя сознание. Как на войне. Потому что они всегда на войне и значит живут по ее законам.

И еще одни… Там до смешного… И трагического. Те ничего не скушают и не выпьют, те подотрутся. После еды. Мягким пепифаксом, который поставляется подводникам в рулончиках и вешается на крючки в гальюнах. Конечно, представить, что туалетная бумага может стать средством массового поражения – это никому в голову не придет. Хотя кому-то пришло…

– Наиболее опасно проникновение боевых ОВ через ротовую полость, слизистые оболочки носа, глаз и участков с тонкой нежной кожей…

Что?.. С тонкой? И нежной? Тогда можно… Ведь по большому счету не всё ли равно, как ввести яд в организм: через рот или с противоположной стороны? Тут вопрос проницаемости кожных покровов, если исходить из пословицы «где тонко, там…» и… впитывается. Быстрее, чем если на руки капнуть, которые у моряков как кора дуба. А вот там… Если там коснуться, промокнуть, тем более, потереть пропитанной ОВ бумажкой, то активные вещества попадут, осядут и впитаются. Ну, может, немножко пощиплет, только кто на это внимание обратит, а тем более жаловаться станет? Наденут штанишки и пойдут… Чтобы через сутки… Как кое-кто в Англии, потому что рецепт примерно тот же и довольно одной капли, чтобы… И ни черта никто не поймет и не поможет. И никакие последующие расследования и комиссии ничего не установят, так как те лодки не найдут. Сгинут лодки в глубинах океана, навек упокоив в своих стальных корпусах команды. Может, лет через двадцать, и то случайно…

Рулон – это верно, это правильно… Это, конечно, не глубинная бомба и не торпеда, но если попасть куда надо, то последствия могут быть самые катастрофические. Смертельные…

А есть еще воздух, которым дышат…

Вода, которую пьют…

Зубные пасты, которыми чистят зубы…

Подушки, на которых спят…

Одеяла, которыми укрываются…

И что-то может загореться, а в системах пожаротушения окажется… горючая смесь…

И дыхательные аппараты вдруг начнут взрываться и выделять. Или просто выделять, без взрывов…

Много чего может случиться на подводных лодках в автономках, когда не приходится рассчитывать на помощь Большой Земли. Потому что далеко она – не докричишься. Просто… не успеешь.

Гасим значки на экране. Один за другим.

Гасим…

Гасим…

Гасим…

* * *

А что там у летунов?

– Оперативные группы бомбардировочной стратегической авиации Восьмой воздушной армии с базы Майнот в Северной Дакоте, могут быть над целью через…

– Ваше мнение?

– Извините… не могут. Восьмую воздушную армию можете в расчет не брать. Совсем. Этих самолетов не будет.

– В смысле? Кто их… нейтрализует?

– Быки.

– Что?.. Кто?.. Какие быки?.. Это что, имя собственное какого-нибудь подразделения? «Быки»… не слышал о таком! Это что-то вроде американских «Морских тюленей»? В чьем они подчинении, кто командир, где дислоцируются?

– Это не подразделение – обыкновенные быки, парнокопытные с рогами, хвостами, копытами и шерстью… Стадо средней упитанности в восемьсот голов.

Все обалдело посмотрели на карту.

– При чем здесь быки? Какие к черту быки?.. Что за чушь? Быки… и самолеты? Стадо… У нас перехватчики «под парами» на полосах, а вы про каких-то быков. Они что у вас – летают?

– Нет, но позволяют решить поставленную боевую задачу…

* * *

Быки не летают, они точно не перехватчики. И вооружение у них так себе, не для современной войны – пара рогов и копыта. Но когда быков много, и они несутся в одном направлении лавиной, то остановить их трудно… Отчего это они вдруг побегут? Так рефлекс, если их несколько недель тычут острыми палками и шокерами под хвост, сопровождая эти действия звуком горна, то услышав его, они рванут с места, как хорошие спринтеры. От звука. Все быстрее и быстрее. А вслед им понесутся злобные, хорошо натасканные псы, наскакивая, рыча и обрывая мясо с ног. И вся эта лавина, разгоняясь, врубится в периметр базы, обрывая колючую проволоку, выворачивая столбы, снося заборы и разбивая фонари. Как тяжелые танки. И когда под копытами рванут сигнальные или даже боевые мины, они обезумеют от страха еще больше. Наверное, в стадо будут стрелять, точно – будут! И что с того? Как можно остановить семьсоткилограммового быка, ополоумевшего от страха и боли, пятимиллиметровой пулькой? И даже если быка убить, он и тогда успеет пробежать пятьдесят или сто метров и кого-нибудь придавить или что-то снести!

Это будет сущий ад – сотни разъяренных быков, вой сигнальных мин, лай собак, световые ракеты, выстрелы и жуткий, так что земля трясется и гудит, топот.