Американский психопат

В общем-то, я не вслушиваюсь в эти разговоры, даже в то, что я сам говорю, поскольку я размышляю о том, как избавиться от тела Бетани, по крайней мере, оставить ли его еще на день в квартире или нет. Если я решу избавиться от него сегодня, то легко могу запихать останки в пакет для мусора Hefty и оставить его на лестнице или вытащить его на улицу (что потребует дополнительных усилий) и бросить у обочины вместе с остальным мусором. Я даже могу перевезти его на квартиру в Хеллс-Китчен, залить известью, выкурить сигару, слушая плеер и глядя на то, как оно растворяется. Но мне хотелось бы хранить женские тела отдельно от мужских, и, кроме того, я хочу посмотреть «Кровожадного» – видеокассету, взятую напрокат сегодня вечером. Реклама этого фильма гласит: «Некоторые клоуны вынуждают вас смеяться, но Бобо заставит вас умереть, а потом съест ваш труп». После полуночной поездки в Хеллс-Китчен, даже если я не буду по дороге останавливаться в «Бельвью», чтобы перекусить, у меня уже не останется времени. Кости Бетани, большинство внутренностей и мясо я свалю в кремационную печь, которая стоит у меня в холле.

Кортни, Макдермотт и я только что ушли с вечеринки Morgan Stanley, проходившей недалеко от Манхэттенского морского порта, в новом клубе «Золотая карточка», который сам похож на большой город. Там я столкнулся с Вальтером Родесом – это стопроцентный канадец, которого я не видел со времен Эксетера и от которого, как и от Макдермотта, воняло одеколоном Xeryus, так что я сказал ему буквально следующее: «Слушай, я стараюсь держаться подальше от людей. Избегаю даже разговоров» – и попросил прощения. Вальтер был совсем немного ошарашен и сказал: «Конечно, мм, я понимаю». На мне шестипуговичный двубортный смокинг из крепа, брюки в складку и шелковая бабочка, все от Valentinо, Луис Каррузерс уехал на неделю в Атланту. Вместе с Гербертом Гиттсом мы вынюхали дорожку кокаина, и еще до того, как Макдермотт поймал это такси, чтобы поехать к «Нелль», я принял таблетку гальциона, чтобы унять взвинченность, наступившую от кокаина, но все-таки она до сих пор еще не прошла. Похоже, Кортни нравится Макдермотт: сегодня ее карточка Chembank не работала, по крайней мере в том автомате, у которого мы остановились (это из-за того, что она слишком часто насыпает на нее кокаин, хотя и не признается в этом; в разное время кокаин испортил и несколько моих карточек). Карточка Макдермотта действовала, и она пренебрегла моей карточкой в пользу его. Насколько я знаю Кортни, это означает, что она хочет его трахнуть. Но это не имеет никакого значения. Хотя я и гораздо красивее Крейга, мы довольно похожи. Темой утреннего «Шоу Патти Винтерс» были разговоры с животными. В студийном аквариуме, с прикрепленным к одному из щупалец микрофоном, плавал осьминог и просил «сыра» – по крайней мере так уверял его «тренер», не сомневающийся в наличии голосовых связок у моллюсков. Слегка оцепенев, я смотрел на это, пока не начал всхлипывать. На темном углу Восьмой и Десятой над мусорным контейнером дергался нищий, одетый гавайцем.

– Из дистиллированной и очищенной воды, – говорит Макдермотт, – большинство минеральных веществ удалено. Воду кипятят, и пар конденсируется в очищенную воду.

– А дистиллированная вода безвкусна и, как правило, не подходит для питья. – Я ловлю себя на том, что зеваю.

– А минеральная вода? – интересуется Кортни.

– Ей нет определения… – начинаем мы одновременно с Макдермоттом.

– Продолжай, – говорю я, зевая снова, тем самым вызывая зевок и у Кортни.

– Нет, ты давай, – апатично произносит он.

– Комитет по продуктам питания не дал ей определения, – отвечаю я. – В ней нет химикалий, солей, сахара или кофеина.

– А газированная вода шипит от углекислого газа, да? – спрашивает Кортни.

– Да. – Мы оба с Макдермоттом киваем, глядя прямо вперед.

– Я так и знала, – нерешительно произносит она, но по тону ее голоса я чувствую, что она улыбается, говоря это.

– Только покупай натурально газированную воду, – предостерегаю я ее. – Это значит, что углекислый газ уже содержится в источнике.

– К примеру, содовая и сельтерская искусственно карбонизированы, – поясняет Макдермотт.

– Сельтерская «Уайт-Рок» – исключение, – замечаю я, недовольный тем, что Макдермотт не оставляет нелепых попыток быть на один шаг впереди меня. – Отличная газированная минеральная вода – «Рамлёза».

Таксист хочет повернуть на Четырнадцатую, но направо уже поворачивают четыре или пять лимузинов, и мы не успеваем на зеленый. Я проклинаю водителя, но спереди, приглушенно, слышится старая песня шестидесятых, кажется, это Supremes, мне плохо слышно из-за пластиковой перегородки. Я пытаюсь открыть ее, но она заперта и не отодвигается. Кортни спрашивает:

– А какую надо пить после тренировки?

– Ну, – вздыхаю я, – любую, главное, холодную.

– Почему? – спрашивает она.

– Потому что она усваивается быстрее, чем вода комнатной температуры. – Я равнодушно смотрю на свой Rolex. – Пей воду «Эвиан». Но не в пластиковой бутылке.

– Мой тренер говорит, что подойдет «Гаторад», – возражает Макдермотт.