Американский психопат

— Скажи ему, что я обедаю.

Джин молчит, потом шепчет:

— Патрик… я думаю, он знает, что ты здесь.

Я долго молчу, тогда она добавляет, по-прежнему приглушенно:

— Сейчас только полодиннадцатого.

Я вздыхаю, опять молчу, потом, сдерживая панику, говорю:

— Ну впусти его.

Я встаю, подхожу к зеркалу Jodi, висящему рядом с картиной Джорджа Стаббса, и проверяю прическу, приглаживаю волосы роговым гребешком, потом хладнокровно беру телефонную трубку и, готовя себя к трудной сцене, притворяюсь, что говорю с Джоном Акерсом. Четко говорить в телефон я начинаю до того, как детектив входит в мой кабинет.

— Итак, Джон…

Я откашливаюсь.

— Тебе следует носить одежду, соответствующую твоему телосложению, — говорю я в пустоту. — Что касается рубашек в широкую полоску, дружище, то тут есть определенные можно и нельзя. Рубашка в широкую полоску требует, чтобы костюм и галстук были либо однотонными, либо с очень сдержанным узором…

Дверь в кабинет открывается, и я жестом приглашаю войти детектива. Он на удивление молод, может, даже моего возраста. На нем льняной костюм от Armani, похожий на мой, хотя он выглядит немного небрежно, и это круто, так что это беспокоит меня. Я обнадеживающе улыбаюсь ему.

— А рубашка с более высоким номером ткани означает, что она более ноская, чем… Да, я знаю… Но чтобы определить это, тебе нужно внимательно изучить материал…

Я указываю на хромированное кресло из тикового дерева от Mark Schrager, стоящее по другую сторону от моего стола, приглашая его сесть.

—…прочные ткани создаются не только при помощи повышенного количества пряжи, но и при помощи пряжи из высококачественных, длинных и тонких волокон… да… которые… создают ровное плетение, в противоположность коротким и ворсистым волокнам, вроде тех, что используются в твиде. Ткань же свободного плетения, например, трикотажная, — чрезвычайно деликатная и требует заботливого обращения…

Из-за того, что пришел детектив, вряд ли день будет удачным. Я осторожно наблюдаю за тем, как он садится и закидывает ногу на ногу. Его поведение наполняет меня несказанным ужасом. Когда он оборачивается, чтобы посмотреть, не закончил ли я разговор, я понимаю, что молчал слишком долго.

— Да, именно, Джон… так. И… всегда давай стилисту пятнадцать процентов… — Я делаю паузу. — Нет, владельцу салона не давай…

Беспомощно я пожимаю плечами, закатывая глаза. Детектив кивает, понимающе улыбается и меняет ноги. Красивые носки. О господи.

— Девушке, которая моет волосы? Это зависит… Доллар или два…

Я смеюсь.

— Это зависит от того, как она выглядит…

Смеюсь сильнее.

— Да, и что моет, кроме волос…

Вновь замолкаю, потом говорю:

— Слушай, Джон. Мне надо идти. Пришел Бун Пикинс…

Медлю, улыбаясь, как идиот, потом смеюсь.

— Шучу…

Еще одна пауза.

— Нет, владельцу салона не давай.

Смеюсь еще раз, и наконец:

— Ладно, Джон… хорошо, понял.

Выключаю телефон, задвигаю антенну и, тщетно подчеркивая свое спокойствие, произношу:

— Прошу прощения.

— Нет, этоя прошу прощения, — говорит он, искренне извиняясь. — Я должен был договориться о времени.

Жестом указывая на телефон, который я поставил заряжаться, он спрашивает:

— Что-нибудь… м-м-м… важное?

— А, это? — переспрашиваю я, подходя к столу, опускаясь в свое кресло. — Просто болтаем о делах. Исследуем возможности… Обмениваемся сплетнями… Распространяем слухи.

Мы оба смеемся. Лед тронулся.

— Привет, — говорит он, протягивая руку. — Меня зовут Дональд Кимбел.

— Привет, Пат Бэйтмен, — я крепко пожимаю его руку. — Рад познакомиться.

— Извините, — говорит он, — что я вот так нагрянул, но я должен был поговорить с Луисом Керрутерсом, а его не оказалось… ну, а вы здесь, поэтому…

Он улыбается, пожимает плечами.

— Я знаю, что вы, парни, все в делах.

Он отводит взгляд от трех раскрытых номеров Sports Illustrated, которые валяются на столе рядом с плейером. Я тоже замечаю их, закрываю и засовываю в верхний ящик стола вместе с все еще работающим плейером.

— Итак, — начинаю я, пытаясь казаться максимально дружелюбным и разговорчивым. — О чем хотите поговорить?

— Ну, — начинает он. — Я нанят Мередит Пауэл для расследования исчезновения Пола Оуэна.

Перед тем как задать вопрос, я задумчиво киваю.

— Вы не из ФБР или что-нибудь в этом роде?

— Нет, нет, — отвечает он. — Ничего такого. Я всего лишь частный сыщик.

— А, понятно… Да, — я вновь киваю, все еще не успокоенный. — Исчезновение Пола… да.

— Так что пока ничего официального, — сообщает он. — У меня просто несколько общих вопросов. О Поле Оуэне. О вас…

— Кофе? — неожиданно спрашиваю я.

Неуверенно он отвечает:

— Нет, спасибо.

— Может, воды? Perrier? San Pellegrino? — предлагаю я.

— Да не надо, спасибо, — снова говорит он, открывая маленькую черную записную книжечку, которую он вынул из кармана с золотой ручкой Cross. Я звоню Джин.

— Да, Патрик?

— Джин, не могла бы ты принести мистеру… — я останавливаюсь, поднимаю глаза.

Он тоже поднимает глаза:

— Кимбелу.

— …мистеру Кимбелу бутылку San Pelle…

— Да нет, не надо, — сопротивляется он.

— Это не проблема, — говорю я ему.