Американское сало

– Я в Киеве, пойдем погуляем, посмотрим на шоу.

И выйдя, от происходящего Дружинин просто обалдел.

Ой, ну такой всенародной эйфории он не ожидал увидеть.

«Разом нас богато! Нас – не подолаты!» – скандировали тысяч сто человек. Везде стояли динамики, колонки, палатки.

Кто все это успел привезти и развернуть?

Встретились в центре. Снова выпили водки.

Им обоим кто-то тут же на шапки ленточки нацепил. Пошли на Крещатик, там суета, активисты мечутся, люди братаются. Водка ли навеяла или озарение пришло, только Дружинин вдруг понял, что всех этих людей имеют как «синие», так и «оранжевые», а у народа лоб трещит.

По телевизору-то сообщали, что все происходит культурно, прилично, а если и заметят кого пьяного, то это от «синих». Но повсюду лежали пустые водочные бутылки, а в кафе, куда зашли Дружинин с Сипитым, спокойненько себе побухивали «оранжевые».

Вот, сели Дружинин с Сипитым за столик, подсел к ним штрих и говорит:

– Мы всю эту шваль сотрем с лица земли. Будут говорить на мове, куда денутся.

– Это и есть ваше мнение? – поинтересовался Дружинин.

Лучше бы он молчал. А потом он еще разошелся и сказал, что, мол, разводят их тут всех, смеются над всеми. Вокруг одно сплошное шоу! Они все заранее запланировали, и этот рок-концерт возле Могилянки, и эту мирную демонстрацию с походом на майдан; а это ожидание подсчета голосов на майдане есть не что иное как захват центра города! И что вообще Дружинин, мол, не верит в фальсификацию. Все было готово заранее.

– Что? В день голосования нельзя вести агитацию? А почему все вдруг стало одного цвета? А почему мне в метро вручили листовочку? Блокировали Раду? Психоз на телевидении? Это не миф о «синей» агрессии?

Ох, не надо было Дружинину такое говорить… А он продолжал:

– Вам же лозунг нужен, просто красивая идея, например, демократия. А еще большая тусовка. Ходить и скандировать. Тра-ля-ля! Тра-ля-ля!

И тут еще Евгений Васильевич взял да встал и прокричал:

– Фальсификации!

А ему в ответ прокричали с соседнего столика:

– Ни!!!

А он им:

– Ни – брехни!!![48]

А они и рады:

– Ни – брехни!!! Мы не быдло! Мы не быдло! Мы не козлы! Мы не козлы!

– Вы не козлы, вы мудаки, мудозвоны и долбоебы!!! – неожиданно не в строчку и без рифмы крикнул Дружинин…

Кончилось тем, что им обоим, Дружинину и Сипитому, дали небольшой пинды. Четыре мордоворота-охранника, тоже все в оранжевом, сорвали с них ленточки и выгнали из кафе.

– Что? Взяли? Четыре бугая на двоих??? Разом нас богато???? Нас не подолати?[49] – орал Дружинин.

В другом кафе в зале под потолком висел огромный плазменный экран. Там транслировали события прямо с майдана.

– Мы не быдло, мы не козлы! Мы не быдло, мы не козлы! – неслось из всех динамиков.

– Украина наконец-то впервые за всю историю повела себя как настоящая европейская цивилизованная страна! Мы показали, что мы – граждане!

– Мы не быдло, мы не козлы! Мы не быдло, мы не козлы! – орала толпа.

– Путь в Европу открыт. Конечно, нам еще далеко до европейских стандартов, но первый шаг сделан!! – вещал какой-то усатый чернобровый горлопан.

Потом выступала Тимоченко, с огромной косой, уложенной вокруг головы:

– Сегодня здесь, на майдане, родилась украинская нация!!

Толпа заревела, как раненый лев.

– А Галка-то умерла, – сказал Сипитый, когда в туалете оба друга синхронно под струями воды замывали разбитые в драке носы и подтеки на губах.

– Что?! – воскликнул Дружинин.

– Может, ее специально врачи залечили, чтоб она потом не могла насильников опознать… И стройку нашу окончательно пожгли, ничего не осталось, – добавил друг Сипитый, – такие вот дела.

Помолчали.

Позвонил Гельбах:

– Мы с Повлонским здесь, в Киеве, но нам выходить нельзя, нас все по телевизору запомнили, давай увидимся?

– Не… мы гуляем.

– Ну давайте я с вами, – сказал Гельбах, – а Глеб не пойдет, его точно узнают и морду набьют.

– Давайте идите к Андреевскому спуску, там меньше народу.

Они шли к Андреевскому спуску, где и вправду было уже меньше народа, и тут наткнулись на памятник Свириду Галахвастому, которого прекрасно сыграл Олег Борисов в фильме «За двумя зайцами».

Через минут пятнадцать подошел возбужденный Марат:

– Вот!! – показал он на памятник Дружинину и Сипитому. – Вот сущность оранжевого украинца! Вот его главный герой, вот кого на деньгах надо печатать!

Дружинин и Сипитый присели прямо на тротуар и отхлебнули по глотку пива, а Гельбах стоял перед ними и разглагольствовал:

– Различия между русскими и украинцами это различие между центральным сознанием и пограничным. В пограничье живут, хотят они того или не хотят, культурные мутанты, полиязычные, поликультурные, полирелигиозные и проч. Пограничье – это всегда экстремальная ситуация, в которой человек определяется, по какую сторону границы он находится. У него возникает либо центростремительная тенденция, либо центробежная.

– Ну, а простой человек, разве он тоже выбирает между центростремительностью и центробежностью? Он просто живет и все. Мне кажется, ты, Марат, умничаешь и загибаешь чего-то!!! – возразил Сипитый.