Американское сало

– Нет, промежуточное положение навсегда запечатлелось в характере украинцев. Вот смотри, цирюльник Свирид Голохвостый, рекомендующий себя Галахвастовым, потому что так благороднее. Он ухлестывает сразу за двумя девушками. Это типичный представитель киевского среднего класса, восхищающийся Западом. Помнишь, как он в фильме там мечтает: «Эх, там барышни ходят во всем заграничном!», – и исповедующий «современные взгляды», вставляет в свою речь иностранные словечки, смысла которых он не понимает. Когда любой иностранец приезжает в провинцию, он сразу поражается безвкусности провинциальных дам, которые читают модные журналы и тупо копируют макияж и фасоны. Безвкусие, чрезмерность так и прут из этих «прогрессивных» Эллочек-Людоедочек. Так и здесь, приветствие Галахвастова: «Бонжур вашей хате!» выдает в нем с головой типичного провинциала, помешанного на западной моде.

Дружинин закурил, а Гельбах продолжил:

– Современные сиволапые, глубоко отсталые от трендов мировой политики «оранжевые», болтающие про «демократию» и «европейскость», и есть эти новые «свириды галахвастовы», а все их речи, это сплошной «бонжур вашей хате». Они даже не понимают, как они смешны в своих провинциальных европейских притязаниях. Совершенно серьезно, ни капли не стесняясь, они говорят: «Вот Европа – центр цивилизации, и мы тоже наконец становимся европейской страной, идем в Европу. Конечно, на этом пути много трудностей, но мы скоро наконец-то тоже будем цивилизованными и европейскими, как они». Они радуются, когда Европа ласково гладит их по головке и говорит, что их усилия приветствуются, и огорчаются, когда Европа не торопится с принятием Украины в европейскую семью в связи с незрелостью. Они не понимают, что все это похоже на то, как хозяин сидит в кресле и хвалит умную собачку, которая встает на задние лапки, имитируя человека, и выпрашивает кусочек сахара. А хозяин говорит: «Служить! Служить! Дай лапу! Молодец! Какая умная!».

– А что, лучше быть злой собакой, как Россия? – спросил Сипитый.

– Россия для Европы – это злая огромная собака, которая лязгает зубами и рычит так, что у европейского человечка мороз по коже. Но факт остается фактом, все равно за людей никто украинцев считать не будет, как бы они ни вставали на задние лапы, как бы ни служили и как бы ни давали лапу. Русских боятся и даже в глубине души уважают, а этих подражателей Европе и цивилизации рассматривают как веселую забаву. Украинская «демократия» с парламентским мордобоем, майданом видится как бесплатный собачий цирк. Настоящий характер украинцев подобного рода беспредельно смешон. Все эти Свириды Галахвастовы, Аверченки, Зощенки, Штепсели и Тарапуньки, Жванецкие, Верки-Сердючки, Степаненки, Дроботенки, кавээнщики «Одесские джентльмены» и «Запорожье – Кривой Рог – транзит» и многие другие клоуны и есть настоящие местыве герои и типажи.

– Я тоже всегда думал: а почему местные украинцы такие смешные? – поддакнул Дружинин.

– Их характер, это как у Чарли Чаплина, характер нелепого, «маленького человека», провинциала, попавшего в большой мир, в большое дело, не понимающего, где он, зачем он, нелепо чему-то подражающего, пытающегося что-то выкружить: «Как это вчера были раки большие, но по пять, а сегодня маленькие, но по три?», почему «принца нет, где ж он подевался, я не поняла?!».

– Да, вчера еду из Симферополя, – включился Сипитый, – В вагоне-ресторане сидят два здоровенных бугая, выпивают, закусывают. Им приносят счет, и они начинают высокими бабьими голосами полчаса обсуждать счет за яичницу: «Ой, что это у вас за курочка, которая несет золотые яйца?» – и пошло-поехало. Я наблюдал и ржал.

– Вот-вот. Везде ищется подвох, везде недоверие. Каждый человек, живущий на этой экстремальной, пограничной территории, «с двойным дном», и в нем всегда борются две тенденции, две души, поэтому он никому не верит. Перед иным украинцем можно выступать целый час, рассказывать ему о планах, которые выгодно и той и другой стороне, пытаться заразить его каким-то проектом, вдохновлять на что-то. Он будет кивать, слушать, соглашаться. А потом выяснится, что все это время он только и думал: «А где меня тут хотят надуть?». Перед ним можно выворачиваться наизнанку. А он все равно тебе не верит, потому что не верит даже себе. Многие мои знакомые бизнесмены, которые работают на Украине, рассказывают, что можно сколько угодно бить по рукам, соглашаться, подписывать договоры, но после этого ровно ничего не происходит. Подписывая контракт, такой украинец не верит, что из этого что-то получится.

– Зато когда хоть что-то начинает получаться, – перебил Сипитный, – возникает десяток претендентов на то, чтобы всем руководить, десяток претендентов, чтобы разделить прибыль, даже если еще никакой прибыли нет. Возникают бесконечные интриги, предательство, подставы, какая-то ненужная делу возня, кудахтанье, цыганский гвалт, скандалы на ровном месте, выяснение отношений.