Американское сало (СИ)

— Да что ты с салом пристал? — отмахнулся Воздвиженский, — там, если я буду принят в качестве спонсора этого проекта, такие перспективы откроются, наше сало песчинкой в океане покажется, а мне еще ведь надо еще и крымскую стройку спасать! У меня ведь там татарский погром — Мамай прошел!

— Ну, это я понимаю, — согласился Ксендзюк, — кабы я заручился дружбой с премьером Канады или с президентом Бушем, то я бы с тобой тут не сидел.

— Это точно, — кивнул Воздвиженский, — ты бы мне тогда и руки не подал.

— Ну, так и что в Днепропетровске? — спросил Павло.

— А то, что меня аккуратно послали на три буквы, — с горечью ответил Воздвиженский, — отлуп мне сделали.

— Отсос-петрович! — хмыкнул Павло, — ну и что теперь?

— Ну, я сперва даже отчаялся, думал уж, как мне Вася советовал, на Юлю Тимаченко поставить, но ребята наши, с кем я по политике советуюсь, они мне сказали, что не все потеряно, и съездил я не зазря, — оживился Евгений Васильевич, — познакомился я за неделю перед тем с помощником Янушевича неким Козаком.

— Ну?

— А то, что с Козаком мы друг друга поняли, и он мне помощь обещал, — ответил Воздвиженский, — так что у нас с ребятами, с Маратом тема одна возникла.

— Что за тема? — с явным интересом спросил Ксендзюк.

— Референдум надо параллельный запустить, и Козак мне поможет Янушевича убедить.

— Ну, я в вашей политике, если честно, не очень, — покачав головой и зевнув, заметил Ксендзюк, — ты же помнишь, я в Афгане на политзанятиях всегда ухо давил.

— Да, ты здоров был поспать, кусок ты-прапорщик, старшина ротный, сундучина! — хохотнул Евгений Васильевич, — рожу там в Афгане такую наел, едва в рампу самолета пролезал!

— А теперь, давай за кредиты под наш с тобой сало-проджект побалакаем, — хлопнув себя по ляжке, сказал Ксендзюк, — я тут придумал схему, как на тебя кредит открыть…

* * *

Сипитый не смог встретить Галочку на автостанции. Да и по мобильному он не отвечал. Что оставалось бедной девушке? Добираться самой. Адрес стройки Галочка знала. Да и расстояния тут в Бахчисарае не такие большие, как в Киеве.

— Ну, это шефу в дополнительные два дня к отпуску отольется, — сердито хмыкнула Галочка, направляясь к скучавшим неподалеку шоферам, что лениво сидели или лежали в своих стареньких с открытыми для прохлады дверцами «жигулях».

— До стройки в «Бережках» довезете? — наклонившись и сунув голову в стоявшие первыми «жигули», спросила Галочка.

— До «Нахаловки»? — переспросил шофер, — сто гривен будет.

— А почему до «Нахаловки»? — поинтересовалась Галочка, садясь, — они же раньше «Бережками» назывались.

— Это при советах там детский пионерлагерь «Бережки» был, — заводя мотор, сказал водитель, — а теперь, после того как там москвичи стройку нового санатория начали, там татары землю по нахалке захватили, да на сами свой поселок построили, все его так «Нахаловкой» теперь и называют.

Шофер оказался русским — из бывших военных моряков-черноморцев.

— Я ведь до пенсии мичманом в Севастополе служил, а как на пенсию вышел, да как эта катавасия с отделением да самостийностью началась, думал не выживем с моей Маришкой, да детьми, извозом вот занялся, работы — то нет, — крутя баранку, простодушно рассказывал шофер, — да тут москвичи стройку затеяли, я было пошел к ним наниматься, взяли меня завскладом на цементный узел, деньги появились, зажили мы вроде, но тут татары эти появились, стройка встала, вот я опять там, откуда начал.

За разговором быстро доехали.

— Вот она стройка «Бережки», — сказал шофер, беря стогривенную бумажку, — а тебе, девушка там кого?

Сипитого в прорабской не оказалось.

Более того, и самой прорабской на месте уже не было.

Один только вагончик пустой, да и тот без окон — без дверей, да пара раскуроченных контейнеров рядом с вагончиком.

Снова набрала номер Сипитого. На этот раз он отозвался.

— Галочка? Приехала? Извини, что не встретил, я потом объясню. Ты пакет от Жени привезла? Вот хорошо! Ты меня там подожди, где-нибудь, я через час подъеду, ты меня извини, мне очень надо было отлучиться…

У Галочки был час времени.

Что делать?

Ясное дело — что делать, если море рядом. Купаться надо идти!

К морю вела крутая тропиночка. Такая крутая, что на каблуках спускаться было опасно, и Галочка сняв туфельки, пошла босиком. Камешки с непривычки больно кололи ступни. Но море — вот оно — рядом. Надо только потерпеть.

Спустилась по крутому склону к воде.

Пляжа, как такового — здесь не было. Берег круто обрывался прямо в море и скалы образовывали здесь причудливые мини-лагуны и маленькие бухточки, в которых колыхалась совершенно прозрачная, почти волшебная голубая и зеленая вода, которая так и манила, так и манила к себе. Волны, набегавшие с морского простора, разбиваясь о естественный волнорез, выступающих скал, разливались потом в этих зеленых и голубых мини-лагуночках, и в эту ласковую воду так и хотелось сразу же окунуться.