Аминта

                       Расскажу охотно
Я обо всем. Недавно вдоль подножья
Крутого и высокого холма
С Тирсидом шел я из моей пещеры.
О той мы размышляли с ним, что сетью
Своею нас обоих уловила,
Сперва — его и уж затем — меня;
И сравнивал тогда его свободу
Со сладким я пленением своим.
Вдруг крик над нами прозвучал, и мы
Увидели, поднявши взор, как кто-то
С вершины бросился и через миг
Упал на землю. Но у склона рос
Терновник и, с растеньями другими
Переплетясь ветвями, как бы сеть
Широкую вдоль кручи протянул.
В нее-то незнакомец и упал,
И хоть ее он тяжестью своею
Прорвал, она его паденье все же
Смягчила. Поспешив к нему, узнали
Мы в нем Аминту и оцепенели
От ужаса и горя, так как он
Как мертвый распростерт был меж кустов.
Но убедившись в том, что он не умер,
А, может быть, и не умрет, мы скорбь
Свою умерили. Здесь рассказал
Мне мой сопутник о любви несчастной
Аминты. Привести его в себя
Час целый мы старались тщетно. Тут
К нам подошел Альфесибей, что Фебом
Искусству врачеванья был научен
(За ним послать успели мы уж раньше).
Пришли с Альфесибеем вместе Дафна
И Сильвия: они искали труп
Аминты, как потом от них узнал я.
Как только Сильвия перед собой
Увидела Аминту, что, недвижно
В траве лежал бледней фиалки белой,
То как вакханка бросилась к нему,
Крича и в грудь прекрасную себе
Удары нанося, а, добежавши,
На тело бедного она упала,
Своим лицом к его лицу приникнув,
К его устам прижав свои уста.

Хор.

Стыдливость, значит, удержать ее
Уж не могла.

Эльпино.

                  Лишь слабую любовь
Стыдливость может удержать; но слабой
Уздой она бывает для любви
Могучей. Принялась лицо Аминты
Холодное слезами орошать
Тут Сильвия, и, возвращенный к жизни
Их нежной силой, он открыл глаза.
Но вырвалось из уст его одно
Печальное: «о горе». Этот возглас,
С дыханьем Сильвии смешавшись, принят
Ее устами был, — и прояснилось
Тут вмиг лицо Аминты. Кто бы мог
Влюбленных счастье описать, когда
Один другим они, казалось, жили!
Его поймет лишь тот, кто испытал
Амура мощь, но рассказать о нем
Нельзя.

Хор.

          Аминта, стало быть, здоров?

Эльпино.

Вполне здоров, коль не считать ушибов
И ссадин нескольких; но не о том
Аминта думает. Он, доказавший
На деле, как сильна его любовь,
Любви вкушает сладостную негу,
Что прежние страдания его
Лишь сладостнее сделали. Прощайте ж:
Ведь должен я Монтано отыскать.

Хор.