Амнезия

На помощь компании пришел частный фонд Альберта Сандерса. Сандерс, восьмидесятипятилетний корабельный магнат, давно не показывался на людях, и злые языки поговаривали, что он прикован к постели. Совет директоров без раздумий согласился принять его условия, и в «Медитек» потекли деньги, сначала широкой рекой, а под конец тонким ручейком. Лаборатория немного ожила, но не более того: чтобы спастись от окончательного краха, нужно было найти для ESH канал сбыта и продать патент как можно дороже.

Когда появились первые действующие образцы препарата, на «Медитек» накинулись проверяющие.

— Побочные эффекты, конечно, были, — вздохнул Марк. — Но они есть у любого лекарства. А от нас все отвернулись.

— И в чем заключались побочные эффекты?

Марк сел за стол:

— Как я говорил, есть два вида консолидации. С систематической, или медленной, той, что протекает во сне, действительно не все гладко. Каналы памяти иногда восстанавливаются. Особым образом…

— Тоже во сне, — подсказал я.

Брат кивнул.

— Но это не значит, что ESH не действует, — сказал он с обидой, словно мы с ним спорили. — Если какой-то канал остается активным, его можно подавить, увеличив дозу.

Марк взял в руки коробочку, которая все это время лежала рядом с компьютером, открыл ее и достал оранжевую таблетку, похожую на продолговатую жемчужину.

Я тут же ее вспомнил. Брат пытался дать мне такую в тот вечер, когда я нашел труп.

— С научной точки зрения мы добились успеха, — продолжал Марк, — но «Медитек» оказался на грани краха. Об этом знали только мы с Йэном. Йэн страшно злился, он ведь давно меня предупреждал, что так и будет.

— Так вы продали компанию или нет? — перебила Мэгги.

Марк смотрел на нас так, словно у него самого стерли память:

— Вот-вот продадим. Главное — цена сделки. Я не про деньги, естественно. Когда мы исчерпали все возможности, Йэн решил искать покупателей за границей. Нет, я его не осуждаю. В общем, наш покупатель работает на правительство Северной Кореи. Выпускать препарат на рынок он не собирается.

— Препарат нужен для военных?

— Скорее всего. Мало ли кому надо чистить память — исполнителям секретных миссий, свидетелям, отставным агентам… С точки зрения государства, безопасности никогда не бывает слишком много. А еще допросы военнопленных. Вот в какие руки попадет дело всей моей жизни.

Марк был мрачнее тучи.

43

— Марк, ту девушку убили в моем доме? — наконец спросил я.

Мой брат вздохнул:

— Боюсь, что да, Джонни!

Я опустил голову.

— Просто не верится. Ты врал мне все это время!

— У меня не было выбора. Корейцы опасные люди. Будь проклят тот день, когда мы с ними связались. Они сразу начали на нас давить, с первого дня переговоров. Все торопили с договором. Но я не думал, что они зайдут так далеко.

— Я одного не понимаю, — перебила Мэгги. — Что им могло понадобиться дома у Джонни?

А я, кажется, понимал.

— Они напугали меня, заставили думать, что я ее убил, — произнес я задумчиво, — а потом забрали тело. Продемонстрировали, на что способны.

Брат молчал.

— Это форменное безумие, — заявила Мэгги. — Убивать бедную девочку, чтобы ускорить переговоры? Вы же и так согласились на сделку.

Марк потупил взгляд и горько вздохнул.

— Мне эта сделка никогда не нравилась, — признался он, — но откуда мне было знать, чем все закончится?

— Вот еще что странно, — не унималась Мэгги. — Как им удалось скормить Джонни таблетку?

— Хотел бы я знать. Наверное, сначала они хотели оставить тело в доме, а потом их что-то спугнуло… Не знаю. Пола была… славной девочкой и не заслужила такого.

— Мы не пойдем в полицию?

— Нет, — резко ответил Марк. — Если копы узнают, что Пола была в Карнивал-Фолс, они сразу заподозрят Джонни.

— Убийцы забрали футболку с моей кровью, — припомнил я.

— И возможно, не только ее, — добавил Марк.

Установленная в моей гостиной камера наверняка сняла Полу.

— Когда все это кончится, Марк? — гневно спросила Мэгги.

Брат взглянул на меня с отчаянием и мольбой:

— Скоро. Даю слово.

— Откуда такая уверенность?

— Предоставьте это мне. Джонни, я должен был рассказать тебе все с самого начала, но побоялся тебя впутывать.

— Что ты задумал, Марк? Извини за прямоту, но я не хочу, чтобы ты наделал глупостей.

В глазах брата мелькнуло нечто такое, от чего меня пробрало холодом.

— Ты доверяешь Йэну? — спросила Мэгги.

— Да. Йэн здесь ни при чем, я уверен.

— Возможно, ты не все знаешь, — заметил я. — В твой день рождения он говорил с кем-то по телефону и упоминал гибель Стюарта Нэнса.

Марк, казалось, удивился:

— Но это же был несчастный случай. Я знаю Йэна сто лет, он точно не убийца.

— Его могли заставить, — не сдавалась Мэгги.

На это у брата возражений не нашлось.

Мы с Мэгги собрались уходить. На прощание Марк обнял меня:

— Прости меня, Джонни. Это все моя вина.

Брат долго меня не отпускал. Я переглянулся с Мэгги через его плечо, и она нетерпеливо поморщилась.

Марк сказал, что еще побудет в офисе — нужно разобраться с делами.

На пороге я обернулся и еще раз посмотрел на брата. Он раскладывал на столе бумаги.

Тогда я в последний раз видел его живым.

44