Амнезия (ЛП)

Знакомый запах коричневого бумажного пакета донесся до моих ноздрей, когда я снял его со стеллажа и встряхнул. Звук, который он издал, тоже был очень знакомым. Упаковав содержимое прилавка в пакет, я взял чек и положил его внутрь к покупкам.

— Хорошего вам дня, миссис Грейди, — сказал я женщине, когда она забирала свои вещи.

— Спасибо, Эдди. Увидимся на следующей неделе.

Как только раздался звонок и дверь закрылась позади нее, я прислонился спиной к длинной стойке и потер затылок. Всего пару часов до закрытия. По опыту я знал, что, скорее всего, в последнюю минуту будет наплыв людей, которые торопятся получить все необходимое до того, как я закроюсь на ночь и, возможно, несколько путешественников приобретут припасы, прежде чем отправиться туда, откуда они приехали.

После закрытия я направлюсь в спортзал, а затем загляну в больницу, хотя там, вероятно, увижу то же, что и накануне.

На верхней части бедра завибрировал сотовый. Дотянувшись до передника и достав его, я узнал номер больницы. Мой пульс и дыхание участились.

— Да? — произнес я в телефон так, будто только что покинул спортзал, а не просто стоял за прилавком.

— Это Мэри-Бэт, — сказала женщина на другом конце линии, ее голос был приглушен, а слова короткими.

— Что случилось? — спросил я, выпрямляясь и вглядываясь в дверь. Я не потрудилась сказать ей, что не нужно упоминать свое имя каждый раз, когда она звонит.

— Она очнулась, — прошептала медсестра.

Свободная рука ударила по деревянной столешнице, издав резкий хлопающий звук.

— Когда?

— Всего несколько минут назад. Доктор все еще с ней. Она отправится на анализы, если все еще будет в сознании.

— Что-то не так? — резко потребовал я. — Почему она может быть не в сознании?

— Я не знаю. Я не доктор.

— Чего ты не договариваешь? — спросил я тревожно.

— Она была очень взволнована. Кричала как сумасшедшая.

Без каких-либо слов я перепрыгнул через прилавок и приземлился с другой стороны.

— Я буду там через пару минут.

— Нет! — выкрикнула Мэри-Бэт громким шепотом.

— И вообще, почему ты шепчешь? — произнес я, полный решимости двигаясь через один из проходов в заднюю часть магазина. — Ты чертовски хорошо знаешь, что каждый, кто слышал ее крики, не будет держать язык за зубами.

— Они не позволят тебе увидеть ее, хоть она и очнулась. Анализы и…

— Спасибо за информацию, Мэри-Би, — перебил я ее. — Ты моя любимая медсестра в этой старой хибарке.

Я услышал ее смешок и прервал соединение прежде, чем медсестра успела бы что-нибудь сказать. Мне было все равно. Дверь ударилась об стену, когда я зашел в подсобку. Кинув передник на стул, я схватил ключи с крючка на стене.

Мне оставалось еще два часа до закрытия. Я разрешил Брайану уйти домой пораньше, о чем жалел прямо сейчас.

Она очнулась. Наконец-то. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я ворвался в отделение скорой помощи с ней той ночью, крича на доктора и неохотно укладывая ее на каталку.

Сначала меня не пускали в ее палату, утверждая, что я не имею права там находиться. Я не являлся близким родственником, чтобы позволить мне посещать ее — это было против политики больницы.

После нескольких дней послушания, я нарушил правило. Дождавшись, пока никого не будет поблизости, я проник в ее палату незамеченным. По крайней мере, так оставалось несколько ночей. Однажды ночью я уснул в кресле, которое подтащил прямо к ее кровати, и медсестра обнаружила меня.

Я выслушал суровую лекцию в коридоре, после того как она вытащила меня за ухо, пригрозив, что в следующий раз они вызовут полицию.

Копы меня не пугали. Это была довольно смехотворная угроза. Черт, я ходил в школу с половиной полицейских. Тем не менее, я прислушался к их предупреждениям и вместо этого разбил лагерь в комнате ожидания дальше по коридору.

Спустя еще пару недель медсестры смягчились, как и доктора. Я не знал, к кому они потеплели больше — ко мне или к ней. Меня это не волновало. Важнее было только то, что однажды ночью Мэри-Бэт пришла в комнату ожидания и провела меня ниже по коридору.

— С ней должен быть кто-то, — сказала мне Мэри-Бэт прямо перед ее дверью. — И ты единственный…

Я схватился за ручку, чтобы войти внутрь. Но Мэри-Бэт перехватила мою руку и с нежностью в голосе произнесла:

— Эдди. Это попросту невозможно, — произнесла она, не желая быть резкой, но все же пытаясь вразумить меня.

Я остановился лишь на несколько мгновений, позволяя ее словам осесть внутри меня, прежде чем двинулся вперед и проскользнул в палату.

После той ночи я навещал ее каждый день. В основном по вечерам, но иногда приходил в более раннее время. Я всегда приходил, когда шел дождь. Всегда.

Те минуты, которые я проводил в ее палате, были единственными, что не утаскивали меня на дно, с тех пор как я вытащил ее из воды. Эти минуты пролетали невероятно быстро, ускоряясь к тому времени, когда мне приходилось слезать со стула рядом с ее койкой и возвращаться к ожиданию следующей возможности увидеть ее.

Прошло много времени. Ее состояние оставалось неизменным. Я все равно приходил в ожидании этого дня. Ждал, когда ее глаза откроются. Ждал ответов.